Николай Леонов - Исповедь сыщика [сборник]

— Значит, Гуров прав, наркотик в Москве изымается, — сказал Крячко.

— Ничего не значит, так как не доказано, что он в Москву вообще поступает, — возразил Орлов. — Как сыщик, я на девяносто процентов убежден, что поступает. Иначе не объяснить убийств и всего прессинга, который оказывают на вас неведомые силы.

— Непонятен интерес больших людей к нашей скромной персоне, — добавил Крячко.

— Тут не твой стадион и не лезь. — Орлов начинал раздражаться. — Ты мыслишь как обыкновенный мент: коли человек лезет, значит, либо его подталкивают, либо он сам замазан. Я не большой знаток ихней психологии, но давно понял — людьми наверху руководят подчас самые неожиданные вещи. Элементарное любопытство, которое можно удовлетворить, используя свое высокое положение. — Он загнул палец. — Стремление оказаться на виду, если история получит резонанс. — Генерал загнул второй палец. — Наконец, искреннее желание помочь.

— А скальпель у хирурга не отнимают? — вновь не удержался Крячко. — Хирургу во время операции тоже помощь требуется.

— Гуров, приведи своего малого в порядок! — рявкнул Орлов.

— Петр, за круглым столом нет крайних, — улыбнулся Гуров. — Ты вроде как оправдываешься, пытаешься объяснить, что не каждый министр — дурак. Мы тебе верим, хотя ты и малоубедителен.

— Потому что меня сбивают.

— Извини, — Гуров развел руками и «строго» взглянул на Крячко.

— Можно говорить до утра, ясно одно: реальных шансов вытянуть цепочку наркомафии сейчас нет. Цепочку можно обрубить в двух местах: на восточной таможне и выявив убийцу, который наверняка связан с мафией. Перекрыть дорогу с Востока распоряжусь я, а убийцу Байкова установите вы, господа сыщики.

— Ты серьезно? — поинтересовался Гуров. — Я тебя, Петр, люблю и абсолютно тебе верю. Будь на твоем месте другой, я бы не сомневался: пообещали вторую генеральскую звезду, иные блага, лишь бы замять дело. Таможня обнаруживает наркотик? Его изымают постоянно. В следующий раз его пошлют не в мебели, а в куклах или велосипедных шинах, и все дела. Допустим, мы установим убийцу, найдем доказательства, человека осудят. Но мы отсечем его от наркотиков, главное, от высокопоставленного лица, который переправляет наркотик в Европу. Через месяц или два другая пешка передаст товар, и все встанет на свои места.

— А почему обязательно высокопоставленный чиновник? — тихо спросил Орлов. — Может, из Москвы в Европу наркотик путешествует в матрешках или клизмах.

— Потому что шило на мыло не меняют, — ответил Гуров. — Вытаскивать дорогостоящий товар из одной полости, чтобы спрятать в другую? Нет, у мафии из Москвы есть безопасный канал, который любой дотошный таможенник тронуть не может. А такой канал, кроме диппочты, только человек соответствующего положения. И этого человека мафия бережет как зеницу ока. И путь к данному человеку только через убийцу, которого ты предлагаешь выявить и взять лишь за убийство. На месте министра я бы такому генералу не одну звезду подбросил, а сразу две!

— Вот и молодец! — Орлов рассмеялся, ткнул пальцем Гурова в грудь. — А ты, парень, говорил, нечего слова тратить, мы умные и так понимаем. Вот так бы вы и ушли, без сказанного вслух. Прошло бы время, все дерьмо, что ты сейчас на стол вывалил, всплыло бы в твоем нутре. И вы, молокососы, подумали бы, мол, был сыщик Орлов, жил честно, а в конце пути устал и скурвился. Ну?

Гуров смутился, заглянул в пустую чашку, достал из кармана сигареты. Крячко заерзал, открыл было рот. Орлов махнул рукой.

— Заткнись, Станислав! Хорошо, мы это говно со стола убрали, комнату проветрили! Теперь ты, гений, скажи, как в подобной ситуации поступают принципиальные, неподкупные мужчины?

— Не знаю. — Гуров подошел к окну, открыл форточку и закурил.

— Не знаешь? Так чего ты мне мозги полощешь? Критиков у нас дополна, фракции, партии, Дума! Ты мне конкретный, главное, реализуемый план предлагай!

— Можно? — Крячко, словно школьник, поднял руку.

Орлов было отмахнулся, затем кивнул:

— Валяй.

— Петр Николаевич, сейчас не время мыслить вселенскими масштабами. Гуров молчит, гордыня заела, а ему персонального киллера выслали. И он уже под нашими окнами разгуливает.

— Как? — Орлов поморщился, пытаясь переключиться на другую тему. — Труп в машине… Жмых Иван Прокофьевич по кличке Валентино, сквозное ранение головы…

— Не отвлекайся, Петр Николаевич, — сухо произнес Гуров. — А ты, Станислав, — настоящий друг. Я испугался, занервничал, ты торопишься об этом сообщить.