Николай Леонов - Исповедь сыщика [сборник]

— Эрик, ты ко мне всегда придираешься. — Гуров заглянул в бесцветные глаза дворецкого и осведомителя. Хотелось спросить, мол, приятель, ты зарплату получаешь в одном, в двух или в трех местах? Но не спросил, произнес, скорчив грозную мину: — Я нажалуюсь на тебя хозяину.

— Добрый вечер, Имран Русланович, — сказал Гуров, переступая порог.

Спикер быстро писал, не поднимая головы, ответил:

— Ночь уже, вас искали весь день. К этому… — он мотнул головой, Гуров понял, что хозяин имеет в виду госсекретаря, — вы явились, а ко мне не соизволили.

«Я один, а вас много», — хотел ответить Гуров — промолчал, подошел к креслу, на котором обычно сидел.

— Присаживайтесь, Лев Иванович, слышал, вас хотели сегодня убить, — спикер продолжал быстро писать. — Вы задержали человека, кто он?

— Обычное дело, уголовник.

— Что говорит?

— Естественно, ничего не говорит.

— Слышал, вы непревзойденный мастер допрашивать, — спикер отложил ручку, закрыл папку, положил на нее сцепленные в замок ладони.

— Если я повторю, что о вас говорят, ахнете и не поверите.

— Не могу к вам привыкнуть, — перебил спикер. — Это задержание приблизило вас к цели?

— Не знаю. Возможно, приблизит. Раз вы интересуетесь деталями, поясню: исполнитель уголовник, и его хозяин уголовник, а вдохновитель — политик. Эту связку будет обнаружить и доказать довольно трудно. А не выявив вдохновителя-политика, я не сумею перебрать звенья цепи и добраться сюда, установить человека, которого зарядили непосредственно против вас.

Лицо у спикера было серое, под глазами чернь, щеки обвисли, смотрел он тускло, хоть и пытался придать взгляду повелительную жесткость. Милицейский полковник не понравился ему с первой встречи. Человек не боялся, говорил что заблагорассудится, вел себя развязно, порой дерзко. И пока милицейский гаденыш нужен, управы на него не найти, надо терпеть, и уж что другое, а терпеть и ждать Имран Русланович умел. Иначе как бы он стал спикером парламента?

Два совершенно разных человека сидели друг против друга, абсолютно разных, но они оба были умны, и оба умели терпеть и ждать.

— Понимаю, вы лишь человек, не вольны в своих чувствах. — Гуров закурил без разрешения. — Но вы напрасно так ненавидите меня. К тому же это совершенно бесполезно, а вы, как я понимаю, человек рациональный.

— Вы переоцениваете свою особу, — спикер заставил себя улыбнуться и закурил трубку. — Меня достаточно хорошо охраняют, я могу отказаться от ваших услуг. — Он тут же пожалел о сказанном, ведь милицейский способен встать и уйти.

Гуров закинул ногу за ногу, откинулся на спинку кресла, смотрел с нескрываемым любопытством.

— Для своей должности, господин спикер, вы непозволительно вспыльчивы. В отношении охраны у каждого человека может существовать своя точка зрения. Вам не интересно, кто организует против вас кампанию? Все твердят: мафия, мафия! По существу, мы, в России, впервые столкнулись с мафией. Налицо сращивание преступников с чиновниками, политиками. Допустим, вы уцелеете, допустим, станете президентом. Но если я не вскрою чирей, то вы вступите на трон в обнимку с мафией. А у нее, извините, свои законы.

У спикера был тяжелый день, как, впрочем, и вчера и позавчера. Сражение на Олимпе переросло в драку, взаимные оскорбления превратились в норму общения с президентом, его командой и правительством. Он устал, как загнанный мальчишками дворовый бобик, и сейчас, в своей конуре, его снова оскорбляли, мало того, ему угрожали. И кто? Не президент или премьер, не госсекретарь или сановный чиновник, а задрипанный мент без роду и племени. И спикер сорвался. Начал он тихо, размеренно, профессорским тоном, постепенно повышая голос, перешел на крик:

— Значит, вся служба безопасности бессильна? Моя личная охрана лишь марионетки? И если мент Гуров не вскроет, то мафия возьмет меня за горло? Чтобы я вас больше никогда не видел! Вон! — на последнем слове он взвизгнул и нажал кнопку звонка.

В дверях появился знакомый Гурову интеллигентный полковник. Но у спикера перехватило дыхание, он, откинувшись в кресле, молчал. Гуров налил воды, поставил перед ним, кивнул полковнику, даже подмигнул и спокойно сказал:

— Ложная тревога. Отбой!

Полковник понимающе кивнул и прикрыл за собой дверь.

— Я, конечно, уйду, но дел на полпути не бросаю, — рассудительно произнес Гуров. — А в отношении кто что может — скажу. В службе безопасности было много классных специалистов. Вы их либо разогнали, либо потеряли. Осталось чуть-чуть. На донышке, можно сказать, да и те не у дел. Я ухожу, а вы свою супругу отправьте на городскую квартиру, а лучше за рубеж, надеюсь, с визами и авиабилетами у вас осложнений не будет. И берегите нервные клетки, они очень медленно восстанавливаются.