Елена Топильская: Белое, черное, алое…

«Почему ты не можешь сказать мужу?» — допытывалась Лопатина.

«Не могу, Ольга. Во-первых, он не поверит мне. Во-вторых… Во-вторых, не могу. Я очень его люблю и не знаю, как он будет относиться ко мне после того, как узнает, что меня изнасиловали».

«Глупая, ведь это было с женщиной, а не с мужчиной! Он поймет».

«Нет, Оля, я не смогу. Как ты думаешь, что он должен чувствовать при мысли, что над его женой надругалась его мать? Я никогда не смогу ему заложить его собственную мать. Он же ее из своей жизни не вычеркнет. Он будет разрываться между нами, пытаться поверить и мне, и ей, и должен будет в конце концов потерять либо меня, либо ее. Неужели я создам такую ситуацию?»

А ситуация усугублялась тем, что эти отношения со свекровью продолжались и развивались. Свекровь стала приезжать довольно часто в отсутствие Дмитрия, и через некоторое время Ольга всерьез собралась повеситься. Но когда все уже было приготовлено, заплакал ребенок, маленький Эльдар, и она не смогла, бросилась к сыну. И отчетливо осознала, что окончательного шага в потусторонний мир сделать не сможет никогда. Выход был один — молча терпеть. Правда, был еще один выход.

Ольга перестала за собой следить, не мылась, не причесывалась, ходила в потрепанных джинсах и рваном свитере; сначала — в надежде оттолкнуть этим свекровь, но та прекрасно понимала ее детские уловки и на них не покупалась.

Потом Ольга втянулась, пила все больше, и на душе становилось все спокойнее…

Никакие подруги больше к ней не заходили, и она нигде не бывала. Особенно после намеков Нателлы, что втроем еще интереснее и хорошо бы попробовать всем вместе, еще с двумя Ольгиными подружками, которые ей, Нателле, понравились. Ольгу после этих слов обуял ужас и с подругами было покончено.

Так продолжалось несколько лет. Нателла не понимала отказов и молча избивала Ольгу, делала что хотела.

Когда Ольга и Дмитрий решили завести второго ребенка, в отсутствие Дмитрия приехала Нателла. Ольга впервые проявила твердость и с силой оттолкнула свекровь. В этот раз она была избита так, что потеряла ребенка. После этого она больше не пыталась сопротивляться и все глубже погружалась в алкогольный дурман, а муж относил это на счет психической травмы из-за выкидыша. Много раз Нателла говорила ей — когда-нибудь я тебя убью, если ты скажешь мне «нет».

После выписки из родильного дома Лопатина пыталась поддерживать отношения с тезкой, но та в корне пресекла попытки видеться, приезжать и звонить. В сентябре прошлого года Лопатина все-таки нарушила запрет и приехала к Ольге в загородный дом. Она была поражена, увидев, как Ольга постарела и опустилась.

Ольга уже с трудом поддерживала разговор, с трудом следила за ускользающей мыслью — и вдруг оживилась.

— Ты знаешь, скоро кончатся мои мучения. Мы все умрем, — сказала она вроде бы даже с удовольствием. «Алкогольный бред», — подумала Лопатина.

— Вчера она опять приезжала, — продолжала Чванова. — А я знаешь, что сделала? Я все, что она говорила, записала на диктофон. Мне его дал Димкин охранник, Олег Петрович. Я ведь ему все рассказала. Он мне хочет помочь, но вряд ли у него получится. Она безумно хитрая и уже сказала, что убьет меня, но сделает это так, что ее никто не заподозрит. Знаешь, что? Хочешь, я дам тебе эту кассету? Может, когда-нибудь пригодится…

Ольга Лопатина была журналисткой. Она давно хотела обработать эту историю, а тут такая фактура, в виде записи нецензурных угроз убийством из уст уважаемой бизнес-леди и в прошлом — звезды модельного бизнеса! Конечно, она ухватилась за эту кассету (и при допросе моментально выдала ее мне, оставив, как я подозревала, себе копию), но не могла же она предать подругу, разгласив все это и покрыв Ольгу Иванову позором!

Уехав от Чвановой в подавленном состоянии, Лопатина после этого несколько раз звонила ей, но никто не отвечал, и та звонить перестала. Когда я вызвала ее к себе и рассказала о смерти Ольги и ее мужа, Лопатина была потрясена. Она, конечно, всерьез воспринимала рассказы Чвановой, но в самое страшное все-таки отказывалась верить.

Василий Кузьмич обещал мне содействие в доступе к технике, на которой можно скородумовские кассеты прослушать и просмотреть, а это было не так просто. Рубоповские спецы сразу сказали, что они такой техникой не располагают, это экзотика, надо искать в ФСБ. Я снарядила искать Кузьмича, и — отдавая мне кассету с записью звонка неизвестного Вертолету в день взрыва — он сказал, что может организовать просмотр и прослушивание хоть сейчас.