Питер Аспе - Убийцы Мидаса

Когда в половине седьмого Ван-Ин вернулся домой с двумя баночками соленых корнишонов, он застал Ханнелоре в гостиной с каким-то болезненно бледным молодым человеком.

– Это Ксавьер Вандекерхове, – сказала она, лучезарно улыбнувшись.

Ван-Ин был ошеломлен этой встречей. Он сразу же узнал ассистента Вероники в этом бледном, худом, невзрачном юноше. Он вспомнил, как Ксавьер с огромным трудом тащил сумки с покупками Вероники. «Это конец», – тяжело вздохнув, подумал Ван-Ин. А вот у Ханнелоре, судя по всему, было отличное настроение.

– Этот молодой человек избавит тебя от долгих и бесплодных раздумий. Не так ли, Ксавьер? – спросила она.

Молодой человек неуверенно кивнул. Ван-Ин поставил баночки с корнишонами в холодильник и налил себе чашку кофе. Хотя сейчас он с гораздо большим удовольствием выпил бы бокал «Дювеля».

– Добрый вечер, комиссар Ван-Ин, – сказал Ксавьер. – Думаю, мой приход стал для вас неожиданностью.

«Ты совершенно прав», – подумал Ван-Ин. Его бросило в холодный пот.

– Я долго не решался прийти к вам домой, но обстоятельства в конце концов вынудили меня это сделать, – признался Ксавьер.

Молодой человек тщательно проговаривал каждое слово. Казалось, он пришел сюда прямо из кабинета логопеда.

– С вашей стороны это очень смелый поступок, Ксавьер, – заметил Ван-Ин и бросил на Ханнелоре полный отчаяния взгляд. Но выражение лица у Ханнелоре было таким же равнодушным, как у королевы острова Саба.

Молодой человек не стал ходить вокруг да около.

– Я хотел рассказать вам о моем отце и о «Туле», – сказал он.

Ван-Ин сделал глоток кофе из своей чашки.

– Я вас внимательно слушаю, – кивнул он.

– Почти никто не знает, что у моего отца на самом деле двое сыновей. Он всеми силами скрывает от всех мое существование. Отец всегда любил Рональда. А меня считал неудавшимся ребенком. Потому мало кто знает, что я его сын.

Ксавьеру, судя по всему, было нелегко об этом говорить. Нижняя губа его дрожала, словно он был на грани нервного припадка.

– Отец всегда говорил, что я не могу ни на чем сосредоточиться. И потому отказался принять меня в свой бизнес. Но, надеюсь, вы понимаете, что я не умственно отсталый?

– Ну разумеется, – поспешил заверить его Ван-Ин. – Мне это и в голову не могло прийти!

– Мой отец был в «Итальянской вилле» 11 февраля. Это я попросил Веронику рассказать вам об этом, – сказал Ксавьер.

При упоминании о Веронике Ван-Ин похолодел.

– Да, она мне об этом рассказала, – не зная, куда девать глаза, смущенно сказал он.

«Если Ксавьер продолжит разговор на эту тему, в Брюгге станет на одну мать-одиночку больше», – подумал он.

– Вероника – замечательная девушка. Конечно, она спит со всеми подряд, но меня это совсем не волнует. Я уже давно люблю ее. Хотя никто этого не знает.

Ксавьер умел накалять обстановку. В этом ему, похоже, не было равных.

– Я думал, что вам удастся раскрыть это преступление благодаря информации, которую я передал. Но я не знал, что отец обеспечил себе железное алиби.

– Не такое уж оно и железное, – возразил Ван-Ин. – Мы заметили в истории, которую он рассказал, кое-какие несоответствия.

– Слава богу, – облегченно вздохнув, проговорил Ксавьер. – А я-то уже испугался, что ему, по обыкновению, все сойдет с рук.

На лбу Ксавьера показались капельки пота. В свете огня, горевшего в камине, его землистого цвета лицо казалось желтым, как пергамент.

– А теперь расскажите мне о «Туле». Вы что-то упомянули об этом, – попросил его Ван-Ин.

Он надеялся, что Ханнелоре не заметит, как отчаянно он пытается увести разговор от тем, так или иначе касающихся Вероники, и перевести его в безопасное русло.

Ксавьер покорно кивнул.

– Электроника – мое хобби, – гордо сказал он.

Ханнелоре посмотрела на Ван-Ина, а он поспешил отвести взгляд. Они оба подумали об одном и том же. Отец Ксавьера был не так уж и не прав. Ему действительно было сложно сосредоточиться на конкретной мысли.

– Пожалуйста, наберитесь терпения, комиссар. Сейчас вы поймете, к чему я клоню, – будто прочитав их с Ханнелоре мысли, попросил Ксавьер. – Мой отец давал мне достаточно денег, грех жаловаться. Так что зарабатывать на жизнь у меня не было необходимости. Но я совсем не знал, чем себя занять.

Ван-Ин закурил. Ханнелоре уютно устроилась в углу дивана, положив ногу на ногу. История, которую начал рассказывать Ксавьер, очень ее заинтересовала.

– Я был одинок в своей родной семье. Наверное, это и было причиной, почему я установил по всему дому прослушивающие устройства. Мне не позволяли участвовать ни в одном семейном мероприятии. Когда приходили гости, меня всегда отсылали в свою комнату. А когда с помощью прослушивающих устройств я слышал разговоры, то у меня создавалась иллюзия того, что я хоть как-то участвую в семейной жизни. Таким образом я и узнал о «Туле», – устало улыбнувшись, признался Ксавьер.