Вадим Молодых - Пустые головы

И тут как-то сами собой сквозь лёд памяти стали проступать тёплые по ощущениям моменты жизни с Кирой. И совершенно оправданно из своей неглубокой ещё «заморозки» оттаял первой радостной капелью последний банкет по случаю очередного их общего, а не только Кириного успеха – диссертации. Но как только тёплые капли недавней гордости за Киру – и за себя, жена ведь! – отметились звоном по льду замёрзшей души, то, словно мгновенная яркая молния, стрельнул и обжёг из памяти самый первый там взгляд на неё Антона – полный сухих слёз и невыкрикнутых слов.

«О, господи!» – аж до дрожи протряс этот взгляд из памяти, тяжело упавший на её разболтанную эмоциями психику. Бедная женщина даже вспотела.

«Нет! – взяла себя в руки мгновенно, как только подумала об успокоительных таблетках. – Нет и нет, Антоша! Ты – не вариант. С тобой не до таких переживаний было бы… Никакого аристократизма – сплошная борьба за жизнь в условиях нищеты».

Она подумала так в совершенно искренней ледяной твёрдости… Но и ощущая уже мягкость, когда вспышка обожгла и потухла, и после неё остался лишь слабый, хотя и устойчивый – первая любовь всё-таки! – огонёк в душе, окончательно тающей в действительно тёплых воспоминаниях.

Когда сидела и пила кофе на кухне, Диана ещё раз попробовала – и весьма успешно! – убедить себя в общей удаче своей брачной партии. Но и не отметить своего облегчения от того, что муж ушёл, и что она не отреагировала на его призывный к миру взгляд, тоже не могла. «Похмеляться, поди, отправился», – подумала она, впрочем, абсолютно беззлобно и успокоилась безо всяких таблеток и капель.

«Сила в нём есть… Всегда была… Когда прижмёт – сам бросит. Пускай пресытится. Перебесится. Или действительно прижмёт что-то так, что сам свою пьяную гулянку забудет. Мало таких случаев, что ли? Нравится она ему пока…»

И тут ей с сарказмом нового отчаяния стало пронзительно ясно, что если и прижмёт её мужа что-то, то уж точно не её обида или гнев… «Папаша прижмёт, больше некому!» – она даже хохотнула в удовлетворении, что и этот барчук – её муж – всего лишь барчук, но не барин.

Однако эта мысль даже не обижала – она злила. Выходило из этих рассуждений, что Диана сама по себе тогда вообще никто – собственность Кирилла, папин подарок в виде разрешения на ней жениться. Действительно кукла – плюш… почти как плешь бессловесная.

«Интересно, а если измена? Как он отреагирует? Ну-ка, попробуем смоделировать ситуацию…»

И первым делом она вполне рационально начала прикидывать, чем это может обернуться лично для неё, и делая для себя печальное открытие, что она своего мужа толком-то и не знает.

«Тут ведь как… Мужики гораздо болезненнее переносят женскую измену, чем наоборот. Природа – ничего не поделаешь… Но один мужик, почувствовав только возможность женского адюльтера, делает нужные ей выводы и меняется в нужную ей сторону – это бывает редко, но этого я и хочу. Другой бросает изменницу, не задумываясь. А третий вообще никак такую возможность не рассматривает – не принимает её всерьёз. Но когда вдруг узнает о свершившемся (или якобы свершившемся) факте, то и убить может… Сначала его, потом её, а потом и себя… И ладно бы – его и себя… Но ведь и её! Вдруг и этот такой же… Перемкнёт в мозгах – собственник же! И задуматься не успеет – не сможет – о том, что есть что терять и кроме неверной жены. Два наглухо проигрышных варианта против одного призрачно выигрышного… Нет, риск явно неадекватен! Измена – это крайний случай, однозначно. А вот слабый намёк на сохранившуюся независимость жены, могущую стать фактором измены… Чтобы не только с небес на землю спустился, но и нрав свой явил при полном отсутствии состава преступления, но вполне возможном его возникновении при его таком ко мне отношении. Точно! Чтобы не только умом понял, но и гордыней своей прочувствовал. Если же оставить всё как есть сейчас, то дальше будет только хуже, ибо всё ещё только началось, и до пресыщения явно далеко…»

Телефон… Светка… Этой-то чего надо?

– Да. Привет.

– Что с тобой? Привет. Голос какой-то…

– Заболела… Нервы…

– Что так? Со своим что ли?..

«Оно тебе надо?» – мысленно разозлилась Диана на точность предположения подружки. Промолчала.

– Динь-динь, слушай, – защебетала трубка тем ласковым тоном, каким подруги приглашают друг друга в свои сердечные тайны. – А ты этого Антона хорошо знаешь? Ну, того…

– Знаю. А что?

– Ну, ты же знаешь, что было, да?