Хеннинг Манкелль - Пирамида (в сокращении)

— Хорошо, — ответил Окесон. — Даже лучше, чем я предполагал.

В этот день опергруппа собиралась еще дважды. Мартинссон установил наблюдение за домом. Ханссон уехал беседовать с почтальоном. В это время остальные продолжали работу по установлению фактов из жизни Нюмана. Он не имел приводов в полицию, что осложняло задачу. Родился он в 1957 году в Траносе, а в середине шестидесятых переехал с родителями в Сконе. Его отец работал наладчиком на механическом заводе, мать была домохозяйкой, Рольф был их единственным ребенком. В 1986 году отец умер, после чего мать вернулась в Транос, где через год тоже умерла. У Валландера было такое чувство, что Рольф Нюман жил невидимкой — он словно бы постоянно, планомерно заметал за собой следы.

Ханссон вернулся, поговорив с почтальоном по имени Эльфрида Вирмарк. Она утверждала, что в доме всегда жили только два человека: Хольм и Нюман. Значит, теперь остался один, поскольку Хольм в морге и ожидает погребения.

В семь вечера они опять собрались в переговорной. Согласно донесениям Мартинссона, за весь день Нюман вышел из дома только один раз — чтобы покормить собаку. К нему тоже никто не приходил. Валландер спросил, могут ли люди, ведущие наблюдение за домом, определить, не остерегается ли он чего-то, но ответа не получил. Затем он сделал последний за этот день обзор материалов дела.

— Нет никаких признаков того, что Нюман — наркоман, — начал он. — Это его первая ложь. Вторая — что у него есть девушка. В доме он один. И если мы хотим туда войти, нам надо выбрать. Или мы будем ждать, когда он уйдет, ибо рано или поздно он уйдет, хотя бы за продуктами. Или мы найдем способ выманить его из дома.

Они решили подождать — по крайней мере еще пару дней. А если ничего не произойдет, тогда уже и думать.

Они ждали два полных дня. Нюман дважды выходил из дома покормить собаку. Не было никаких признаков того, что он настороже. Тем временем они продолжали восстанавливать события его жизни. Такое впечатление, что он жил в вакууме. От налоговиков пришли сведения, что работа диджея давала ему весьма невысокий годовой доход. В 1986 году он подал документы на паспорт. В 1976 году получил водительские права. Никаких друзей расследование не выявило.

Утром пятого января Валландер засел в кабинете с Рюдбергом и закрыл дверь. Рюдберг говорил, что, может быть, нужно подождать еще пару дней, но у Валландера появилась идея, как выманить Нюмана. Они решили в этот же день рассказать об этой идее остальным.

Валландер позвонил в Лунд Линде Боман. Дискотека должна была работать завтра вечером, а вести ее должен был диджей из Дании. Валландер раскрыл свой план. Линда Боман спросила, кто покроет расходы: у копенгагенского диджея был контракт с ее дискотекой. Валландер сказал, что, если это необходимо, счет можно выставить полиции Истада. И обещал перезвонить часа через два.

В четыре часа дня задул обжигающе холодный ветер. С востока шел снежный фронт, задевая краем южную оконечность Сконе. Валландер собрал группу в переговорной и коротко рассказал об идее, которую они с Рюдбергом уже обсудили.

— Мы должны выкурить Рольфа Нюмана из дома, — говорил он. — Совершенно очевидно, что он никуда не выходит без острой надобности. И в то же время, похоже, он ничего не заподозрил.

— Может, потому что все это просто притянуто за уши? — перебил его Ханссон. — Может, он не имеет никакого отношения к убийствам?

— Такая возможность существует, — согласился Валландер. — Но предположим, что наоборот. В этом случае нам нужно проникнуть в дом так, чтобы он об этом не знал. И первое, что мы должны сделать, — это найти способ удалить его из дома, не вызывая ни малейших подозрений.

И он изложил свой план. Линда Боман звонит Нюману и говорит, что штатный диджей в этот день работать не может и не согласится ли Рольф его заменить. Если он ответит «да», то дом будет пуст целый вечер. Кто-нибудь из них будет дежурить у дискотеки, держа связь с теми, кто в доме. А когда поздно ночью Рольф Нюман вернется в Сьобо, в доме уже никого не будет. И никто, кроме собаки, не узнает, что мы побывали там.

— А что, если он позвонит своему коллеге в Копенгаген? — спросил Сведберг.

— Мы думали об этом. Линда Боман попросит датчанина не отвечать на телефонные звонки. За счет полиции ему будет выплачен его обычный гонорар. Мы сделаем это с радостью.

Валландер ожидал возражений. Их не последовало. Он оглядел своих сотрудников. Никто не стремился ничего добавить.