Сандра Браун - Как две капли воды

– Я … я привыкла к завтракам и уже не могу без них обходиться. – Она защищалась как могла. – Почему это тебя так насторожило?

Тейт взял вилку и принялся за еду. Его движения были слишком напряженными. Он был зол.

– Можешь понапрасну не стараться.

Она испугалась, что он имеет в виду не стараться ему лгать.

– Не стараться?

– Попытка приготовить мне завтрак – всего лишь очередная уловка, чтобы опять завоевать мое расположе­ние.

У нее окончательно пропал аппетит. Ее даже затошни­ло от запаха еды.

– Уловка?

У него явно тоже пропал аппетит. Он отодвинул та­релку в сторону.

– Завтраки. Домашний уют. Эти трогательные ласки – по голове погладить, массаж сделать.

– Мне казалось, тебе это приятно.

– Все это ничего не значит.

– Нет, значит!

– Ни черта не значит! – Он откинулся на спинку сту­ла и с яростью уставился на нее. – Все эти поглаживания и поцелуи на ночь я еще могу вытерпеть, если так надо. Хочешь делать вид, что мы нежная любящая парочка, пожалуйста. Строй из себя идиотку. Только не жди, что я буду изображать ответную привязанность. Даже ради места в Сенате я не лягу с тобой в постель – вот как я тебя презираю, понятно? – Он перевел дыхание. – Но больше всего меня бесит твоя внезапная забота о Мэнди. Прошлой ночью ты разыграла целый спектакль.

– Это не было спектаклем.

Он не обратил внимания на ее возражение.

– Потрудись не выйти из роли матери до тех пор, по­ка она не вылечится. Нового предательства она не выне­сет.

– Ах ты лицемерный… – Эйвери не на шутку рассер­дилась. – Я не меньше твоего беспокоюсь о здоровье Мэнди.

– Ага. Конечно.

– Ты мне не веришь?

– Нет.

– Это нечестно.

– Только тебе и говорить о честности.

– Я безумно волнуюсь за Мэнди.

– С чего бы это?

– С чего?! – закричала она. – Да потому что это наш ребенок.

– А твой аборт? Это был не наш ребенок? Но ты его все равно убила.

Его слова пронзили ее насквозь. Она прижала руку к животу и согнулась, словно от приступа боли. Несколько секунд она не могла вздохнуть и молча смотрела на Тейта.

Он встал и повернулся к ней спиной, как будто нена­висть мешала ему ответить на ее взгляд. Подошел к стой­ке и налил себе еще кофе.

– Разумеется, я в конце концов все равно узнал бы об этом, – проговорил он ледяным голосом. Когда он обер­нулся к ней, взгляд его был так же холоден. – Но узнать от чужого человека, что твоя жена больше не ждет ребен­ка… – Он опять отвел взгляд. Как будто не мог вынести ее вида. – Можешь хоть представить себе, что я тогда чувствовал, Кэрол? О Господи! Ты была на волосок от смерти, но я и сам хотел тебя убить. – Он резко повернул голову, впился в нее взглядом, и его рука сжалась в кулак.

Эйвери что-то смутно вспоминала, чьи-то голоса.

Тейт: «Ребенок… Это повредит плоду?»

Чей-то еще голос: «Ребенок? Ваша жена не была бере­менна».

Тогда этот обрывок разговора не значил ничего. То есть она не могла понять, что он значит. Он смешался со множеством других разговоров, которые она слышала, еще не совсем придя в сознание. До сих пор она его не вспоминала.

– Ты что, думала, я не замечу, что ты так и не родила ребенка? Ты с таким торжеством объявила, что забереме­нела, что не сообщила об аборте?

Эйвери с горечью покачала головой. Она не могла найти слов. Ни объяснений, ни извинений. Но теперь она знала, почему Тейт так ненавидел Кэрол.

– Когда ты это сделала? Должно быть, за несколько дней до поездки в Даллас. Не хотела возиться с младен­цем, верно? Боялась, он помешает твоим развлечениям.

Он наклонился к ней и стукнул ладонью по столу.

– Отвечай, черт бы тебя подрал! Скажи что-нибудь! Давно пора об этом поговорить, тебе не кажется?

Эйвери пробормотала:

– Я не думала, что это так важно.

Его лицо исказилось от ярости. Она боялась, что он действительно ее ударит. Чтобы хоть как-то защититься, она бросилась в атаку.

– Я знаю, как вы относитесь к абортам, мистер буду­щий сенатор. Сколько раз я слышала ваши рассуждения о том, что право выбора должно оставаться за женщиной. Это что, касается всех женщин штата Техас, кроме вашей жены?

– Да, черт подери!

– Какое лицемерие!

Он схватил ее за руку и поставил на ноги.

– Те принципы, которые распространяются на обще­ство в целом, не обязательно должны соблюдаться в моей личной жизни. Этот аборт был не пунктом программы. Это был мой ребенок.

Его глаза сузились.

– Или нет? Или это была очередная ложь, придуман­ная, чтобы я не выкинул тебя отсюда – такая же, как все прочее твое вранье.