Ехуд Ситон - Любовь бабочки. Оазис

– Ты куда пропал, дружище? Как дела?

Это был Чарли – хиппи, с длинными вьющимися светлыми патлами, в рубашке нараспашку, вареных джинсах, усеянных заплатками, куртке ковбойке, красных кроссовках и чудном хиппарском колье из зубов на шее. Типичный представитель детей цветов. Он поразил Вики, и она ему улыбнулась. Майкл ответил Чарли:

– Более-менее, а что у тебя?

– Тяжко, приятель, тяжко.

Майкл подтрунил над ним, дескать, тот не умеет наслаждаться жизнью. Затем он представил Викторию, которая добавила, что ее можно называть Вики.

Смитти водрузил на стойку два огромных бокала Сандея, фирменное «мороженое от Смитти», шоколадно-ванильное, со сливочной шапкой и карамельной вишенкой, обрамляющей макушку. Вики ошеломленно воскликнула: «Ничего себе!» и, спустя мгновение, погрузила ложку в набухший кремовый топпинг. Майкл с Чарли расхохотались, когда комок взбитых сливок остался у нее на носу. Потом Майкл рассказал ей немного о Чарли. Он был его соседом по комнате, вместе они ходили на лекции по праву. На самом деле они все делали вместе, почитай, как братья. Чарли снова спросил Майкла, куда тот пропал, и Майкл рассказал о своих приключениях в магазинчике, какой беспорядок он там ненароком навел. Все время, что они болтали с Чарли, Майкл не сводил глаз с Вики, а Чарли, в свою очередь, помаленьку угощался мороженым из бокала Майкла. Кто сказал, что любовь слепа?!

Ко всему она, должно быть, еще и глуха, потому как Чарли издавал причудливые звуки в процессе поглощения мороженого, а Майкл, будто не замечал этого. Чарли спросил, пойдет ли он в пятницу на вечеринку к Розе-Гречанке. Майкл, в свою очередь, обратился к Вики, спросив, пойдет ли она туда вместе с ним? Вики смутилась. Она не ожидала, что все завертится так быстро, однако обещала дать ему ответ на следующий день.

В тот момент Майкл с изумленным возмущением заметил, как бесславно оканчивал свои дни его Сандей. Изобразив яростный порыв гнева, он схватил Чарли за воротник его куртки.

– А ну, немедленно прекрати. Хочешь мороженого, купи себе сам!

Чарли притворился, будто увидел знакомого в другой стороне зала и когда Майкл отвлекся, сбежал, бросив на бегу:

– Увидимся, ребятки!

Так он ускользнул от грозного Майкла.

Вики смотрела на Майкла, и до нее внезапно дошло, что она влюбилась. Она вовсе не ожидала, что это случится в этот день, и вот так, просто. Впрочем, она понимала, никто не может знать, когда любовь постучит в дверь. Они продолжали разговаривать, а на нее накатывало странное чувство, природы которого она не в силах была постичь. Ей была так хорошо рядом с ним. И, кажется, Майкл чувствовал то же. Когда Вики взглянула на часы, было уже половина одиннадцатого.

– Майкл, оказывается, уже так поздно… Надо идти, тетя наверняка очень волнуется…

Майкл взглянул на часы, вскочил как ошпаренный и принялся рыскать глазами по залу в поисках Чарли, которого заметил у музыкального автомата. Он подозвал Чарли, махнув рукой, и парень подбежал к стойке, встал по струнке и выпалил, – Здесь, сэр!

– Чарли, мне нужна машина, отвезу Вики домой…

Не проронив ни слова, Чарли вынул из кармана ключи от машины и бросил их Майклу, и поспешил вернуться к автомату. Вики захватила цветок, и, попрощавшись со Смитти, они вышли. Майкл подошел к Фольксвагену, это был обыкновенный жучок, хотя, если приглядеться, – вовсе не обыкновенный. Он был доведен до ума, окрашен в ярко-оранжевый, на высокой подвеске с навороченными фитингами. Удлиненные крылья открывали взору здоровенные гоночные покрышки. На боковых дверях красовались два огнедышащих дракона. Майкл открыл пассажирскую дверь для Вики и поспешил занять место водителя. Щелчок в ключе зажигания, и рев мотора оживил машину. Майкл зажег сигарету и спросил Вики, куда им ехать.

Она жила в Бруклине, в пуэрториканском квартале Флэтбуша, недалеко от Авеню Джи. Майкл вел одной рукой. Видно было, он умел без суеты и нервозности, как это делали молодые люди его возраста, пробиться в плотном трафике города. Они болтали о том о сем. Вики уже клонило в сон. Денек у нее выдался не из легких. Каждое утро, она поднималась в шесть, дорога от Флэтбуша до станции Вашингтон Сквер отнимала много времени. А может плавный ход авто убаюкивал ее… Ее всегда клонило в сон в салоне.

Проезжая по Манхэттенскому мосту, объятому ночной подсветкой, она была поражена красотой пейзажа за окном. Прежде она не замечала, как волшебно выглядел Нью-Йорк в ночные часы, когда все здания и мосты были освещены. Или это любовь заставила ее смотреть на мир сквозь розовые очки? Она задумалась, не слишком ли чувство захлестнуло ее. Любовь – великолепное явление; заставляет каждого видеть мир по-иному. Она вглядывалась в очертания знакомых районов, когда автомобиль проезжал Кони Айленд-Авеню по дороге к Флэтбушу. Тут и там встречались бильярдные и бары. Стены были покрыты граффити, а мусорные баки были переполнены. Наркоторговцы таились в дверных проемах, почти незаметные в тенях. А красный свет в окнах манил тех, кто, за пару долларов, готов был отдаться удовольствию плоти и забыть, на время, жизненные невзгоды. Через некоторое время они добрались до Авеню Джи. Майкл едва узнал это место.