Наталья Аверкиева - Разреши себя любить

– Еще раз влезешь в мою семью! Оскорбишь мою мать! Мари! Тронешь ее детей! Я убью тебя за свою семью! Ты слышала меня?! Я уничтожу тебя за свою семью!

Карл не дал мне ударить по-настоящему. Навалился сзади, скрутил руки. Тилли закрыл собой вопящую Тину, оттесняя ее в противоположную сторону.

– Что происходит? – влетел в кабинет Тиль. – Тина! Дэн! Дэн! Ты рехнулся? Тина!

– Он хочет меня убить! Вы все слышали?! Все! – рыдала Тина, размазывая косметику по лицу. – Вот! Вот! Смотрите! Он порвал ожерелье и чуть не удушил меня! Моя одежда! Вот! Вы все свидетели! Он избил меня!

Я дернулся вперед, но Карл крепко держал меня.

– Успокойся, – приказал он мне в ухо.

– Ты сумасшедший! – завопил Тиль на меня.

– Он сказал, что не даст нам жить нормально! Он сказал, что все сделает, чтобы разрушить наш брак! – жалась к нему Тина, содрогаясь в рыданиях. – Он пытался меня убить! Тилли, Тилли! Защити меня от этого убийцы! Вы все свидетели! Он хочет меня убить!

Я попытался высвободить руки, чтобы уж точно ударить ее.

– Уведи ее! – рявкнул Карл на Тиля.

– Как ты можешь? – кричал мне в лицо брат. – Она моя жена! За что ты так ее ненавидишь?

Я лягнул его ногой в бедро:

– Очнись, идиот! Она разрушает твою жизнь!

Карл оттащил меня подальше от Тины и Тиля.

– Убирайтесь все отсюда! – с коповской профессиональностью распластал он меня на столе, заломив руки за спину. – Габи, Тилли, уберите их! Пошли вон!

Меня трясло от злости. Зубы стучали. Я понял, что не могу дышать, потому что Карл локтем пережал мне шею.

– Отпусти, – прохрипел я.

– Если ты пообещаешь, что больше не будешь ни на кого бросаться.

– Отпусти! – психанул я.

Карл быстро убрал руки и отошел в сторону.

– Что на тебя нашло?

Я потирал запястья и шею.

– Ну и захват, – процедил сквозь зубы.

Карл внимательно следил за каждым моим движением, как будто я псих и сейчас опять на кого-нибудь кинусь.

– Она оскорбила меня, Мари, детей и мою мать. Она сидела и оскорбляла меня. Нас. Всех!

– Это повод набить ей морду, – хмыкнул он с сарказмом и недовольно перекривился.

– Она хочет отобрать у нас студию.

Карл присвистнул.

– А на хуй она не хочет? Тиль не даст.

– Тиль?! – завопил я не своим голосом. – У Тиля полная ампутация мозга и сознания! Он в коме!

Карл вздохнул:

– Вообще ничего нельзя сделать?

Я еще раз оценил горящую кожу на запястьях.

– Надо подумать. Она получит студию только через мой труп.

– С ней никто работать не будет.

– Здесь вообще никто работать не будет, – мстительно прорычал я.

Карл улыбнулся и вышел.

– Габи, сделай боссу кофе с коньяком. И побольше коньяка, – услышал я из приемной.

– Я за рулем! – крикнул я секретарше.

– Я безалкогольное! – отозвалась Габриэлла. Ой, ну какая дура! Где она видела безалкогольный коньяк?

Еще минут пятнадцать меня натурально трясло. Я выкурил несколько сигарет, но все равно не отпускало. Габи как-то странно косилась на меня, притащив мне третью чашку кофе.

– Габриэлла, – опять крикнул я секретарше.

Она тут же нарисовалась передо мной, словно стояла за дверью и только и ждала, когда я ее позову.

– Собери людей в переговорной.

Она кивнула, с настороженностью посмотрела мне в рот, видимо ожидая дополнительных распоряжений.

– Это всё.

– Герр Шенк, все собрались, – через две минуты сообщила мне секретарша. Я даже не успел посмотреть, как там мои мальчики.

Я выбрался из-за стола и решительно направился в переговорную.

Наш небольшой коллектив забился в маленькой комнате, собрав по офису все стулья. Все внимательно смотрели на меня. Габи и Тилли держали наготове записные книжки, чтобы зафиксировать мои гениальные мысли.

– Я собрал вас здесь для того, чтобы извиниться за произошедшее. Мне очень жаль, что вы стали свидетелями этой безобразной сцены. Эта женщина… – Меня опять затрясло. Я сделал над собой усилие и продолжил: – Эта женщина разрушила семью моего брата. Она поссорила его со мной, родителями, со всеми. Сегодня она позволила себе покуситься на самое святое – мою мать. Она серьезно ее оскорбила. Я вел себя недостойно, не сдержался и повелся на провокацию. Мне очень жаль, что так получилось. Прошу извинить меня.

Сотрудники продолжали смотреть на меня, не шевелясь.

– Дэн, может по пивку? – осторожно подал голос Карл.

– Да, Дэн, давай, – поддержал друга Вольфган. – День сегодня полное говно. Заодно и расслабишься.

– Только без фанатизма и стриптиза на окне. – Я достал из портмоне двести евро. – Габи, Тилли, сгоняйте в магазин. Купите что-нибудь на стол и выпить. Если кто-то хочет, может валить домой. Пусть этот мерзкий день уже закончится.