Анна Никова - Ключ – это Солнце

Когда мы стали постарше, Лера пробовала давать отпор матери, но у нее, как правило, ничего не получалось. Финал всегда был один – Лерка в слезах убегала в свою комнату, я за ней, как местное успокоительное. Потом приходила Изида Валентиновна, и с видом мудреца-оракула говорила: «Ну вот и хорошо! Вы в безопасности. Может, посекретничаете? У девчонок всегда есть секреты!» – с этими словами важно удалялась и тихо закрывала за собой дверь.

– Не, ну ты слышала? Секреты! Какие? Во сколько ложусь спать или какого цвета у меня тапочки? – всхлипывая, говорила моя подруга.

Потом пришло время, когда за дочь начал вступаться и сам Валерий Геннадиевич. Особенно, когда приходил домой навеселе.

– Изиди, – громко говорил он, – Валентиновна от дочери моей. Ей скоро замуж, а она и свет не видывала! – после этих торжественных слов настоящий полковник (тогда он еще не был генералом) удалялся на кухню делать бутерброды. Да-да, у отца Леры была удивительная особенность, он, когда выпьет, – начинает делать бутерброды со всего, что найдет на кухне.

Но… контроль не ослабевал, а иногда даже усиливался, особенно в те дни, когда Лерка заболевала. В такие дни меня просто не пускали домой к моей подруге. А мне так ее не хватало! Всегда! И я, благодаря своему росту, просто перелазила через балкон к ней в комнату. Это стало настолько привычным, что под балконом всегда дежурила стопка кирпичей, принесенных мной. Мы старались быть очень тихими – просто придумывали свое будущее, играли в «угадай» или гадали. Однажды нас все-таки рассекретили. Лера всегда закрывала двери на ключ – это была ее месть матери за постоянный контроль, но Изида Валентиновна не возражала – только, чтоб дочь была дома, в безопасности, при ней.

– Валерия, с кем ты разговариваешь? – послышалось за дверью, и тут же в дверь стали оглушительно стучать, – Валерия, открой!

Я тут же погнала на балкон, с бешеной скоростью надевая кроссовки, которые я оставляла там, быстро перелезла на улицу. Уже чувствуя опору под ногами (я встала носками на кирпичи), я услышала шепот:

– Болонка, подожди, я с тобой!

Вы себе даже не можете представить мое изумление, когда я, спрыгнув с кирпичей на землю, увидела барахтающееся тело моей подруги, которая повисла на балконе, держась за перила и дрыгая ногами, пытаясь на что-нибудь встать. До кирпичей еще пол метра, до земли – еще больше. Тапки, которые еще в комнате были на ногах у подруги, легко спланировали вниз и красиво расположились возле кирпичей.

– Болонка, ну сними меня, быстро!

Ага, легко сказать. Пока я думала, что предпринять, прилетел соседский пес дяди Саши – я тогда точно не знала, что это за мужик. Говорили профессор или что-то в этом роде. Его пес всегда гулял в одиночестве и, хотя это была простая дворняга, был интеллигентно-спокойный, с умным взглядом. При каждой просьбе аристократически давал лапу, отворачивая морду, как будто говоря: «Ну подумаешь, я и не такое могу!». И вот теперь этот интеллигентный пес, почувствовав неординарность происходящего, забыв свои интеллигентные манеры, с громким лаем залетел на кирпичи и вцепился в Леркины спортивные штаны.

Что тут началось! Изида Валентиновна кричит в комнате, Лерка – на балконе, я, вцепившись в пса, ору на всю улицу, чтобы спасали. На каждом балконе девятиэтажки появились головы соседей, которые тоже, видимо из лучших побуждений, стали выкрикивать советы, что делать, куда бежать, ну и все такое. Только пес не орал, он был занят… стаскиванием штанов с моей подруги. Когда наконец-то мне удалось оттянуть пса от балкона, он быстренько с победоносным видом ускакал в неизвестном направлении. Вместе со штанами. Наконец-то Лерку мы с Петровичем (это наш дворник) поставили в ее же тапки, в неглиже, так сказать. Потом прибежала перепуганная Изида с перекисью – обтирать Леркины ладошки и коленки в ссадинах.

Этот случай стал практически переломным в нашей дружбе. Я думала, что после него мама Лерки навсегда «отдалит меня от семьи», но случилось все в точности наоборот. Лерку стали пускать на улицу! Со мной! Это стало новым этапом наших отношений.

А потом начались наши похождения. Причем начало было таким удивительным, если не сказать… везучим. Мы жили в новом районе, куда ни глянь – новостройки, дома все сплошь одинаковые, в начале девяностых, наверное, существовал всего один проект. Возле домов грязь, балки, лужи, карбит (на радость всем дворовым мальчишкам, которые бросали его в лужи и долго наблюдали за пузырями). Люди на ямы и лужи кидали доски, чтобы хоть как-то перейти через них приблизительно чистыми. Строения никто не охранял – на радость детям. Вот уж было раздолье!!! То на кран залезть, то сотворить домик из досок и кирпичей, то закопаться в горе песка возле новостройки, то сыграть в казаки-разбойники, прячась в лабиринтах фундаментов домов.