Георгий Ланской - Гори оно все огнем

Рите происходящее не нравилось. Она терпела, морщилась и все время отодвигалась. За вечер она почти ничего не сказала, была взвинчена и бесконечно хмурилась, отчего на ее выбеленном лбу образовывались резкие борозды морщин. Рита выглядела плохо и, видимо, чувствовала себя отвратительно, поскольку бесконечно кусала губы и вытирала пот, хотя в ресторане работал кондиционер и было совсем не жарко, даже свежо. К сожалению, Рита сидела на противоположном конце стола, и Маша была лишена возможности потихоньку спросить у нее, насколько все скверно. Рита же на Машу совершенно не обращала внимания, горбилась над своей тарелкой, не отвечая на ухаживания, чем заставляла Павла нервничать, а Олега злиться, отчего оба мужчины пили больше, чем надо. Беседа не клеилась, и финальная стадия переговоров, похоже, зашла в тупик.

Откашлявшись, Олег махнул официанту, и тот услужливо наполнил бокалы, но мужчины не произнесли тостов, выжидающе глядели друг на друга, пока Олег, с ядовитой вежливостью, не начал:

– Я так понимаю, что мэр не станет подписывать договор и не даст нам зеленый свет на строительство?

Павел насмешливо поглядел на него через стол и ответил все с той же убийственной вежливостью, от которой веяло льдом:

– Ты схватываешь ситуацию так ловко, что я даже не понимаю, что ты тут делаешь? Разумеется, мы не подпишем. Проект интересный, застройка – это квартиры бюджетникам, рабочие места, развитие инфраструктуры, коммуникаций. Но, Олег, дорогой, эти муравейники, что ты лепишь один на другой, нам тут не нужны. Давайте не будем портить такой чудный вечер и просто выпьем.

Олег выпил, причем не дожидаясь, пока Павел закончит фразу. Маша пригубила свое вино. Лика и Вика с одинаково бессмысленными улыбками таращились в пустоту. Рита молчала и ежилась, поправляя на себе палантин. Поставив пустой стакан на скатерть, Олег зло рявкнул:

– Ваше упрямство стоит огромных денег, и это плохо для всех нас.

– И зачем мне это знать? – усмехнулся Павел. – Мэр посмотрел проект и принял решение. Увы и ах.

Олег побагровел. Маша смотрела на него со страхом. Уж ей было хорошо известно, что сейчас муж находится просто в бешенстве и, если беседа не повернется в нужное русло, он отыграется на ней.

– Может, ты повлияешь на мэра? – предложил Олег. – Пусть он образумится. Я не подлизываюсь к тебе, но у тебя на мэра имеется огромное влияние. Ты же один из самых важных людей в городе.

– Я бы помог, но та земля, на которую ты нацелился, не подлежит застройке, – лениво ответил Павел. – Там рядом река федерального значения, и застройка на ее берегах официально запрещена, плюс лес, который тоже нельзя трогать, и ты это знаешь. Слушай, да во всех документах это отражено. Санитарный контроль никогда не даст добро на застройку. Дмитрий Саныч, ты дашь добро на застройку?

– Не дам, конечно, – крякнул Дмитрий. – Да там и почва для застройки не подходит. Половина участка – охраняемая зона. Там краснокнижные растения… того… произрастают.

– Какие еще растения? – разозлился Олег, но Дмитрий, не моргнув глазом, ответил:

– Прострел крымский. Тис. Фисташка туполистная. У вас вон напротив гостиницы даже есть такое место на горе, его еще называют аэродромом самоубийц, оттуда пару раз люди прыгали… Ну, вот там, кстати, тис растет.

– Я же на горе не собираюсь строить, – холодно сказал Олег.

– Я понимаю. Но тис везде растет. Его не так много, так что приходится беречь. Поймите, дорогой мой, что это все по закону.

Олег стиснул зубы. Казалось, он ничего не понимает. Для Маши было очевидно, что сделка пошла не так. Муж не поехал бы в Крым, если бы предварительно не существовало каких-то договоренностей, которые, похоже, пошли прахом. Сделки мужа ее мало заботили, но вот расхлебывать их последствия ей не хотелось. Олег оттолкнул руку официанта и налил себе виски до самых краев, отчего часть выплеснулась ему на руку и скатерть.

– Послушай: я знаю, и ты знаешь, что то, что написано на бумаге, значит меньше, чем наши добрые отношения. Павел, я не прошу тебя помочь только мне. Я прошу тебя помочь самому себе и твоему начальнику, – сказал он почти умоляюще.

Павел улыбнулся, как наевшийся сметаны кот:

– Сейчас это одно и то же. Не так ли?

– Не так! – взорвался Олег и привстал, нависнув над столом, отчего его галстук оказался в блюде с салатом. – Не так! Ты просто берешь меня за горло, и мы все прекрасно знаем почему. Тебе мало, да? Лично тебе!

– Олег, я тебя очень уважаю и потому скажу тебе от всего сердца: если ты позволишь себе еще раз повысить на меня голос, то проклянешь тот день, когда решил появиться на пороге моего кабинета, – ровным голосом ответил Павел. – А сейчас я, пожалуй, выйду немного остыть, чего и тебе советую.