la luna - Привлекая тьмой

– Смотри, кажется, ты потерял зубы, пока я выбивал из тебя все дерьмо. Может, тебе проще рассказать мне все свои секреты?

– Вы всё равно не сможете добраться до Виталия.

Он выплюнул кровь изо рта, извергая из себя русские ругательства.

Я присел на корточки рядом с ним.

– Конечно не доберёмся, и знаешь почему? Он сам придет к нам. К тому же по своей воле.

– Лучше убей меня, больше я тебе ничего не скажу, итальянский ублюдок.

Я вздохнул и поднялся на ноги.

– Всегда одни и те же слова: «Я вам ничего не скажу, лучше убейте меня, итальянский ублюдок». Похоже, ты просто невоспитанный русский. И к чему столько слов, если ты знаешь, что умрешь? Ты бы мог облегчить себе боль.

– Он отомстит за нас. Отомстит!

Я покачал головой.

– Сомневаюсь, Николай, у вас нет братства, и Виталию глубоко плевать на вас. Черт, вы каждый день дохнете как мухи от наших рук, это давно должно было стать для вас уроком. Но вы слишком архаичны в своих суждениях.

Я достал свой калабрийский нож и посмотрел на его острое, как жало, лезвие.

– Последнее слово?

Он кроваво улыбнулся и плюнул мне в ноги.

– Ты промазал.

Подняв его с колен, одним мощным ударом я воткнул ему нож в грудь по самую рукоять, затем наклонился к его уху:

– Добро пожаловать в ад, Николай.

Всхлип.

Медленно я вытащил свой окровавленный нож из груди ублюдка, наблюдая, как его душа покидает тело. Это был мой самый любимый момент, он будоражил мою собственную кровь. Одним тяжёлым грузом он упал на бетонный пол. Мои руки и одежда были в крови, я перешагнул через него и, присев, вытер нож о его рубашку.

– Почему у них всегда так много крови?

Данте зашёл в камеру, где мы обычно пытали. Мой братишка был одет как долбаный пижон, от него, как всегда, доносился шлейф дорогого парфюма.

– Не знаю, они слишком быстро умирают. Я не успеваю спросить, братик, но не скажу, что это сильно меня интересует.

Данте усмехнулся, подходя ближе.

– Он ещё что-то сказал?

– Нет.

– Тогда мы должны сообщить брату.

– Я сейчас поеду к нему, братишка, ты со мной?

– Нет, мне нужно ехать в зал, готовиться к бою.

– Рик с тобой?

– Да, я присмотрю за его задницей.

– Хорошо, что нянька ты, а не я, Данте.

Я прохлопал его по плечу окровавленной рукой, пачкая его белую рубашку.

– Чёрт, Тони, я теперь тоже в этом дерьме!

Данте ненавидел пачкаться, хотя и делал это регулярно, единственный в своём роде убийца-педант. Я рассмеялся.

– Я в душ, и не ходи за мной.

– Пошёл ты, я поехал.

На нашем резиноперерабатывающем заводе имелась камера пыток, где мы обычно и выбивали всю информацию из ублюдков и в конечном итоге убивали их, поэтому я и приказал установить здесь душ.

– Альберто, Джени, здесь нужно хорошенько прибрать, позовите кого-нибудь из девочек.

– Хорошо, босс, его похоронить с остальными?

Я улыбнулся.

– Закопайте его поглубже, он мне не очень понравился, скучный какой-то и неразговорчивый.

Они переглянулись между собой.

– Понял, босс, значит, как обычно.

Я зашёл в кабинку и включил горячую воду, почти кипяток, такой, что моя кожа становилась красной от такого градуса. Я почти не чувствовал тепло, была ли это ещё одна извращённая особенность во мне? Понятия не имею, но я всегда ненавидел холод.

Мой телефон зазвонил.

– Чёрт, да?

– Ты где?

– Я в душе, скоро выезжаю к тебе.

– Он что-то сказал?

– Нет, он был пешкой.

– Хорошо, я жду тебя, есть дела.

– Когда их не было?

Положив трубку, я прислонился лбом к холодной плитке, наблюдая, как кровь закручивается, стекая в водосток.

Вскоре я выехал в пентхаус моего брата в центре Милана, где Микеле уже ждал меня для разговора. Мой брат стоял возле панорамных окон и рассматривал что-то в небе. Я подошёл ближе и, подняв голову, тоже посмотрел на чёрное небо.

– Позвал меня, чтобы вместе посмотреть на звёзды, или что-то случилось?

Микеле повернулся ко мне, засунув руки в карманы.

– Я не люблю романтику, так что разочарую тебя. Отец и я пришли к решению, что мне необходимо жениться на второй дочке Витторио, и мне нужно, чтобы ты лично организовал хорошую защиту для неё.

Я упал в кресло, улыбаясь.

– Боишься, что она сбежит от тебя? Не так ли, братик?

– Скорей, не хочу, чтобы кто-то трахнул её первым.

– Говоришь, совсем никакой любви? – я склонил голову набок. – Как печально.

Закинув руки за голову, я сверлил его взглядом, зная, что это ни хрена не простое желание трахнуть её. Девушка понравилась ему: я видел, как мой брат смотрел на неё в тот день в церкви. Другая девушка из церкви промелькнула в моем сознании.