Делла Сванхольм - Французский поцелуй

В это утро он трудился с особенным подъемом, и работа продвигалась как никогда легко. Раньше скульптору никак не давались руки Эвридики, нежно обвивавшие гибкий, как лоза, и в то же время мужественно-сильный торс Орфея, а сейчас он вылепил их буквально на одном дыхании. Это было именно то, что Клод не раз видел в своих мечтах. «Даже Бог не смог бы сделать лучше!» – прошептал он, восхищенно глядя на собственную работу. Теперь руки Эвридики выглядели, как живые. И от этого вся история ее любви к Орфею тоже становилась подлинной и бесконечно убедительной, расцветая буквально на глазах.

Скульптор почувствовал, как у него у самого перехватило горло от волнения при взгляде на свою работу. Он торопливо плеснул в стакан воды и залпом выпил. То, что ему наконец-то удалось, было действительно великолепно.

Невообразимо красивая история вечной любви, не знающей никаких преград, и потому ставшая легендой. Любви, не боящейся ничего, и потому восторжествовавшей даже над смертью, даже над небытием, в которое мстительные боги попытались ввергнуть Орфея и Эвридику. Смелость и искренность их чувств победила все. А ему удалось передать все это на языке скульптуры.

«Такая отличная работа определенно заслуживает награды, – с улыбкой решил Дешанель. – Черт побери, я вполне могу позволить себе чуть-чуть расслабиться!»

Он задумался. В ресторане дядюшки Рабле он был еще вчера. Можно было пойти в бар «Кафе дез артист», но… Клод Дешанель слишком хорошо помнил, как он провел здесь несколько тягостных часов, пытаясь заглушить горечь от проигранного конкурса. Нет, пока его туда совсем не тянуло.

По лицу Клода промелькнула внезапная улыбка. «А что, если действительно сходить посмотреть на эти забавные соревнования по плаванию? – подумал он. – Это должно быть что-то весьма увлекательное… К тому же я раньше никогда не посещал ничего подобного, так что это может быть довольно занимательно…»

Спортивный комплекс «Же маритим» представлял собой огромный сверкающий купол из прозрачного стекла, под который, помимо сразу четырех бассейнов, были заключены тропический сад с бананами и пальмами, аквариум с экзотическими рыбами и поле для гольфа. Однако Клод без труда нашел нужную ему дорогу среди всего этого многообразия: везде висели красочные афиши, которые указывали, где проводятся соревнования по плаванию.

Пройдя через блестящий никелированный турникет, Клод забрался на середину трибуны и удобно расположился в уютном желтом пластмассовом кресле. Внизу застыл заключенный в рамку из блестящего черного кафеля прямоугольник бассейна с неправдоподобно-голубой водой, точно сбежавшей сюда прямо из альпийских родников.

Трибуны быстро заполнились людьми. Затем гул голосов собравшихся перекрыл звонкий удар колокола, и на дорожке, ведущей к кромке бассейна, появилась группа удивительно гармонично сложенных парней в разноцветных плавательных шапочках и обтягивающих костюмах из темной резины. Взобравшись на стартовые тумбы, они на мгновение замерли, ожидая сигнала судьи, а затем, словно выпущенные из пращи снаряды, рассекли зеркально-гладкую поверхность воды, которая мгновенно забурлила из-за энергичных взмахов их рук и ног. Быстро достигнув противоположного края бассейна, пловцы повернули назад – и вот уже десятки людей невольно привстали со своих кресел в ожидании, кто же из спортсменов первым придет к заветному финишу. На последних метрах дистанции не было видно уже ничего, кроме отчаянных взмахов их рук, слившихся в одной упоительной карусели спортивного экстаза. Наконец на самом последнем отрезке один из пловцов неуловимым движением едва заметно вырвался вперед – и стал первым счастливчиком, достигнувшим финиша.

В следующее мгновение Клод Дешанель вдруг осознал, что вместе со всеми стоит на ногах и от души хлопает победителю. «Господи, – пронеслось у него в голове, – такого со мной раньше никогда не было!» Несколько смутившись, он сел, чувствуя, как сильно бьется его сердце, словно азарт и желание победить молодых спортсменов непосредственно передались и ему.

– Сейчас состоится финальный заплыв на дистанцию 200 метров баттерфляем среди девушек, – объявили по громкоговорителю.

Клод поднял глаза на электронное табло. На нем крупно высветилось «Андорра» и рядом – «Изабель Серрантес». Да, она должна была участвовать в заплыве – по четвертой дорожке. Дешанель подался вперед, и через несколько секунд увидел, как Изабель выходит из раздевалки и вместе с остальными спортсменами движется к краю бассейна. На ней был небесно-голубой купальник, который облегал ее точеную фигуру, словно вторая кожа, и шапочка такого же оттенка. Клоду показалось, что на секунду их взгляды встретились, и он замахал девушке рукой. Но, похоже, Изабель не видела его… похоже, она не видела сейчас ничего, кроме дорожки, по которой ей предстояло плыть, и желтого финишного створа с крупными буквами «OMEGA» на нем.