Мария Бэгшоу - И тени блуждают в лесах

Но сейчас времени было в обрез. Она нехотя, но все же села в машину, натянув дружелюбную улыбку.

С Чарли, хозяином местного паба, Лера не очень любила общаться. В “Треске и лобстере” их группа играла по выходным за небольшой гонорар и удовольствие чувствовать себя хоть сколько-нибудь популярными. Чарли относился к Лере с явной симпатией, иногда даже пытался флиртовать. И все бы хорошо, но большинство их бесед обычно сводилось к тому, что ей надо бросать “этих старикашек” и всерьез заниматься вокальной карьерой. И хотя подобные заявления звучали, скорее, как комплимент, Леру эти разговоры раздражали.

Она мечтала стать певицей еще с детства, как и многие девчонки. Кривлялась с расческой или баллончиком лака для волос перед зеркалом, а когда немного подросла – включала любимую кассету с рок-балладами, закрывала глаза и тихонько подпевала, представляя себя на сцене перед огромным стадионом…

Но мечта казалась Лере настолько нереальной, что она даже не пыталась сделать в ее сторону хоть какие-то осознанные шаги. Даже ни с кем не делилась – боялась, что засмеют: “Возомнила себе, понимаешь! Звездами становятся только избранные. Делом надо заниматься, делом…”

Музыку она считала всего лишь хобби, которым, по счастливой случайности, здесь получилось заняться почти всерьез. С местными музыкантами-любителями ее познакомил муж, они сами предложили ей присоединиться. Все, что оставалось, – только принять это предложение, слегка смутившись для виду.

Да, группа была местечковая. Да, они не собирали стадионы, а чаще играли в небольших пабах или на местной крохотной площади. Но Лере нравилось. Как будто какая-то важная емкость ее души наконец оказалась заполненной, хоть и не до краев.

Она, конечно, хотела бы выступать на более престижных площадках, а еще – исполнять собственные песни, которые начала писать еще в России. Но при этом совершенно не находила в себе сил и смелости сделать хоть какие-то шаги в этом направлении. Из-за этого чувства собственного бессилия и поднималось раздражение. К самой себе, в первую очередь. А Чарли своими вопросами каждый раз снова и снова расшатывал комфортный мир ее убеждений, что амбиции – это всего лишь ее детские фантазии. И потому она злилась.

Но на этот раз ее спутник, к счастью, оказался немногословен. Только успел чисто в английской манере обсудить погоду и пригласить Леру вечером “на пинту”.

Это предложение она, однако, взяла на заметку. Возвращаться домой сразу после репетиции уже заранее не хотелось, и Лера с радостью уцепилась за возможность отсрочить неприятные объяснения с мужем.

Машина подъехала к старинной церкви – приземистой, с невысокой башенкой. За ней находилось еще одно здание из потемневшего крупного камня – такое же узкое и длинное, только без колокольни. Раньше эта постройка так же принадлежала церковному двору. Сейчас здесь был организован Village Hall – английский аналог русского дома культуры или сельсовета. Большую часть помещения занимал просторный зал с неплохой, кстати, акустикой. К нему примыкала крошечная кухня и несколько кладовок. Здесь проходили все местные ярмарки, собрания, детские кружки и праздники, а также раз в неделю репетировали музыканты.

Все было почти по-настоящему – разборы партий, аранжировки, даже записи иногда и, конечно, сами выступления. Голосом Лера владела великолепно и быстро стала местной знаменитостью. Группа на Фейсбуке каждую пятницу обновлялась видеороликами с концертов, многие приезжие туристы уже были наслышаны о той самой “русской леди” и непременно желали послушать ее вживую. Лера прекрасно говорила по-английски, а в пении акцент был практически незаметен. Но все равно это была, своего рода, экзотика. Чтобы окончательно добить публику, лидер группы раздобыл где-то табулатуры ненавистной Лере “Калинки-Малинки” и настоял на том, чтобы включить ее в репертуар. Почему-то эта композиция на отметке около пяти пинт стабильно приводила британцев и другой иностранный контингент паба в неописуемый восторг.

В группе все музыканты были любителями. Лера называла их “парни”, при этом ее не смущало, что самый молодой из них на днях разменял шестой десяток. Сами же джентльмены перед ней благоговели, приговаривая, что она вдохнула жизнь, чувственность и даже некую страсть в их почтенный коллектив. Репетиции обрели для мужчин новый приятный смысл, а деятельность группы, как ни странно, пошла в гору. До этого они долго не давали концертов, а тут договорились с Чарли о регулярных выступлениях в “Треске”, а раз в пару месяцев их даже стали приглашать на городские фестивали в Уитби.