Екатерина Агаева - Не Золушка

Но в комнате вдруг появились два здоровых парня, один и которых нанес страшный удар Бывшему, отправив того в нокаут, второй махнул ногой, как в боевике, и вырубил Хмыря. Хмырь упал как подкошенный. Бывший пытался подняться, но получил еще один удар по голове предметом, похожим на пистолет. Он замер на полу в неестественной позе. Анна скукожилась в углу этой вонючей тахты, прижавшись к стене, пытаясь определить – ее они тоже прибьют или нет. Вдруг она увидела Джона. Он подошел к ней, взял за руки, помог вылезти.

– Все, все, успокойся, все закончилось. Никто тебя больше не тронет, не бойся, я заберу тебя сейчас отсюда, из этого кошмара.

Ноги отказывались идти и подкашивались. Анна схватила свою сумку, ринулась было к двери из квартиры, но свалилась на пол. Джон взял ее на руки и понес вниз по лестнице. Он вынес Анну на улицу, кто-то открыл дверь машины, и он просто засунул ее внутрь. Мощный двигатель взревел, машина рванула из двора, лихо проходя между припаркованных авто. Слезы лились из глаз. Ее колотила крупная дрожь, то ли от всего пережитого, то ли от холода, хотя в машине было тепло, а Джон надел на нее свою куртку. Они сидели сзади. Впереди сидели те два здоровых парня в кожаных куртках. Джон прижимал ее к себе, но дрожь не унималась. Он что-то сказал парням, которые сидели впереди, по-испански. Тот, что сидел справа от водителя, повернулся к нам и протянул фляжку. Анна была в таком состоянии, что не разглядела его лица, только почувствовала горьковатый запах парфюма. Она глотнула, во фляжке был коньяк, он помог, но не сильно. Глаз у нее заплыл и не открывался. В голове крутились обрывки мыслей:

– Куда я теперь в таком виде? Домой я поехать не могу, не хватало еще напугать своих родителей. Куда он меня везет? Впрочем, теперь мне уже все равно.

Машина свернула во двор дома на Тверской и остановилась у подъезда. Джон нашел ей в машине черные очки, и они вышли на улицу. Они зашли в подъезд и на лифте поднялись на последний этаж. Джон достал ключи, открыл дверь.

– Проходи. Это моя квартира, здесь тебя никто не тронет. В твоем состоянии тебе ехать никуда нельзя. Останешься на ночь здесь.

Анна прошла внутрь квартиры. Ее все также колотило.

– У тебя водка есть? Налей мне. Мне напиться надо и забыть все это.

– Водка есть. Но может напиваться то не надо. Поверь мне – легче не станет. Хочешь я налью тебе ванную, полежишь там, потом спать пойдешь?

– Да ни хрена ты не понимаешь! Это вы там у себя все к психоаналитикам бегаете по всякой фигне. Я забыть все это хочу, напиться я хочу, тебе водки что ли жалко!

У нее началась реальная истерика, она орала на человека, который только что вытащил ее из дерьма.

– Водки не жалко. Вот, пожалуйста.

Анна проснулась утром, или уже днем в огромной кровати, на шелковом белье. Кровать стояла в большой светлой спальне. На тумбочке рядом с кроватью стоял стакан с водой. На туалетном столе красовался большой букет белых роз. Первая мысль была:

– Где я?

Память начала медленно возвращаться и все пережитое вчера нахлынуло волной. Анна решила, что ей надо как можно быстрее уехать из его квартиры. Выяснять отношения не было ни сил, ни желания. Ей хотелось забиться в какой -нибудь темный угол, где никто бы ее не трогал, не задавал бы вопросов, не качал бы сочувственно головой. Она слезла с кровати и пошла в ванную. Там она нашла халат, явно мужской, надела его и вышла из спальни. Она попала в просторную гостиную с камином, кожаными диванами и роялем. На одном из диванов лежал Джон и читал толстый журнал. Видно, он и спал здесь всю ночь.

– Привет, как спалось? – спросил Джон

– Нормально, привет – ответила она. Язык еле шевелился во рту, глаз, в который пришелся удар Бывшего, заплыл и не открывался. Состояние было отвратное. И злость на этого красавчика, что разлегся тут на диване, опять возникла с новой силой.

– Ты можешь объяснить, что случилось? Что я сделал не так, что ты перестала подходить к телефону, поехала непонятно к кому, где тебя чуть не изнасиловали?

– А ты сам не понимаешь?

– Нет, правда не понимаю

– Я видела тебя. Все эти слова про любовь, твое одиночество, все это просто обычное вранье.

У Джона шевельнулась мысль, что она узнала, кто он на самом деле и теперь ему придется все объяснять. Но оказалось, что дело было совсем в другом.

– Я видела тебя с той блондинкой в роскошной шубе. Ты так ее поддерживал под руку, так с ней любезничал, в машину посадил. Ее, наверное, машина? Мерседес. У тебя я что-то такой не видела.