Екатерина Агаева - Не Золушка

– Ты сказала, что он работает менеджером строительной компании. Только такая наивная как ты могла в это поверить. Он больше на английского лорда похож, чем на менеджера. Ты на руки его посмотри, он вообще никогда и никем не работал, да и манеры у него высшего света. Ты не видела, как он этот чай пил.

Прослушав мамину тираду, особенно про руки, Анна вспомнила старый советский фильм «Место встречи изменить нельзя». Эпизод, где Шарапов попадает в банду Горбатого. Там тоже подруга Горбатого сказала: «Ты на руки его посмотри, какой из него шофер». Там еще была классная фраза – «бабу не обманешь, она сердцем чует». Наверное мама недавно этот фильм пересматривала. Он же не сам кирпичи кладет, он не строитель, он за компом сидит, вот и руки такие поэтому.

Нэлл спустилась в лобби Ритца, следом за ней вывезли все ее семь чемоданов, Мигель вздохнул, глядя на все это, и велел водителю подъезжать ко входу.

– Сейчас за Хосе заедем и в аэропорт.

– Сам он не мог сюда прийти? Нэлл начала заводиться.

– Проспал он. Сейчас заскочим, заберем его и поедем, времени еще много.

Они заехали во двор дома на Тверской. Из подъезда выбежал Хосе, таща за собой девицу, запихал ее в такси и сел в их машину. Нэлл чуть не задохнулась то ли от злости, то ли от какого-то другого чувства. Опять эта шлюха! Та же самая! Он у нее постоянный клиент, наверное. Проспал он, все понятно. Она отвернулась к затемненному окну автомобиля, чтобы он не увидел выражения ее лица и всю дорогу делала вид, что ее очень интересуют московские улицы.

Они сели в личный самолет ее брата, все готово к вылету. Нэлл оглядела салон. Здорово тут у братика, кожаные кресла, которые раскладываются в почти полноценную кровать, кожаный диван, обеденный стол красного дерева. Здесь не подают еду в пластиковых контейнерах на подносиках, она видела это по телевизору. Сама она тоже летала на самолете своей компании. Нэлл планировала провести совещание с Хосе и Мигелем во время полета и обсудить все детали предстоящего торжественного события. Но услышав в ответ на свое предложение что-то вроде – там на месте разберемся, Нэлл поняла, что ничего они не обсудят. Братья заткнули уши наушниками и улеглись спать. Вечно они спать хотят, Джон так и не сумел отучить их от этой дурацкой сиесты. Нэлл выпила шампанского, включила музыку в своих наушниках и стала перебирать в уме события последних дней. Ее брат снова женится. Теперь это обычная женщина – не кинозвезда, не модель. Ну и хорошо. Все они истерички, алкоголички и наркоманки, вечно попадают на страницы если не светской хроники, то уж желтой прессы точно. Вот оно счастье женское – сказал, что менеджер, значит менеджер, деньги зарабатывает, не пьет, ее не бьет. Не жизнь, а сказка. А ее всю жизнь тревожит мысль, одна и та же. Где-то в начале своей взрослой жизни она допустила роковую ошибку, вот и нет ей теперь покоя. Она ненавидит огромный особняк в Вашингтоне, где они живут с мужем. Она ненавидит его коллег по конгрессу и их тупых жен, она не хочет стать такой же теткой как они. Печь отвратные пироги на праздники, гонять прислугу и ходить в гости к таким же теткам. У нее все есть, муж-конгрессмен, взрослый сын, но нет покоя в ее душе. Никакие деньги, путешествия не могут принести ей успокоения. А больше всего ее бесит этот мексиканский помощник ее брата. Ну казалось бы, какое ей дело до того, с кем проводит ночи Хосе. Он взрослый здоровый мужик, такой ходячий тестостерон. Но когда она увидела его с этой девкой, ее просто захлестнуло не волной, а целым цунами гнева. Дался он ей.

Нэлл постаралась заснуть. До Лондона лететь четыре часа, читать ей не хотелось, но заснуть не удалось. Она сейчас летит в Англию в замок своего брата и опять вместе с Хосе. Они были там уже вдвоем, давно, лет восемнадцать назад, может больше. Она погрузилась в воспоминания.

Ей было семнадцать лет, она училась в Нью Йорке в университет, изучала психологию и историю искусств. Иногда помогала маме в их картинной галерее. Она посещала все крутые места и сборища Нью Йорка, выставки, спектакли, галереи, где выставлялись молодые дарования. В моде было авангардное искусство. На одной из выставок такого авангарда она познакомилась с Художником. Он был старшее ее, лет на шесть – семь, как ее брат. Ей льстило, что за ней ухаживает взрослый мужчина, а не какой-то прыщавый юнец, типа ее однокурсников. Он водил ее по дешевым ресторанам, ей это казалось протестом против олигархии и модным андеграундом. Он приводил ее в свою студию в Бруклине. Ее немного пугал этот район, но из истории искусств она знала, что многие великие художники прожили свою жизнь в нищете, а их картины стали стоить целые состояния только после их смерти. Картины этих мастеров висели у них дома, она видела их каждый день. Она уговорила маму взять пару картин Художника в их галерею. Мама правда сказала, что это не картины, это мазня, но Нэлл ей не поверила. Специально так говорит, чтобы их поссорить. Правда мама не знала о том, насколько близкими стали их отношения. Художник однажды писал ее с натуры, полуобнаженной, совсем раздеться она постеснялась. Писал правда недолго, не выдержал и они занялись любовью. Он был опытным мужиком, а она еще наивной девочкой из богатой семьи. Ей казалось, что она влюбилась в него, она пребывала на седьмом небе от счастья. Даже когда он попросил у нее денег, сославшись на то, что никто не понимает его картин, поэтому они плохо продаются, она не сомневалась ни минуты. Карманных денег у нее было мало, в таких семьях, как ее, детей не особенно баловали, дети должны были научиться зарабатывать сами, чтобы в будущем не пустить по ветру нажитое столетиями состояние. У нее было много всяких дорогих безделушек, украшений, которые она, недолго думая, отнесла в ломбард. Деньги она отдала Художнику. Потом только выяснилось, что он крепко сидел на героине и деньги нужны ему были, чтобы расплатиться с дилером. Родители тогда уехали в путешествие на круизном лайнере, Джон жил на Манхеттене, правда присматривал за ней время от времени, она осталась в семейном особняке совсем одна, прислуга не в счет. Почувствовав свободу, Нэлл стала появляться в студии в Бруклине почти каждый день. Она, не раздумывая, сдавала свои украшения в ломбард, приносила деньги ему – Художнику. Он рисовал ее, занимался с ней любовью. Она ездила туда на собственной машине и не замечала, что последнюю неделю за ней ездит один и тот же автомобиль.