Мария Тарасова - Независимые

– Понятно, – тяжело вздохнул Вознесенский. – Надеюсь, там ничего серьёзного.

– А я вот от души надеюсь на обратное, – усмехнулась Саша, перебросив через плечо конец шёлкового шарфика. – Может быть, хоть пару дней удастся отдохнуть от её командирских замашек!

Дима сочувственно хлопнул её по плечу и рассеянно продолжил свой путь по коридору, даже не попрощавшись.

Саша с тоской посмотрела ему вслед.

Она не хотела сама себе в этом признаваться, но она немного завидовала Диме. Потому что у него было кое-что, чего у неё не было и теперь уже никогда не будет.

Любящий родитель.

Саша прекрасно понимала, почему Дима в своё время затеял всю эту историю с ограблениями. Если бы у неё была такая заботливая и добрая мама, она бы тоже готова была на всё, чтобы спасти её.

Но мамы у Саши никогда не было. Она умерла ещё при родах.

Её звали Анжелика – это всё, что знала о ней девушка. И это имя ей отлично подходило – по рассказам старого охранника, она была настоящим ангелом – добрая, справедливая, понимающая.

Должно быть, отец действительно без памяти её любил, потому что после её смерти дочери совсем не доставалось отцовской поддержки и внимания. Саша чувствовала, что Валерий винит её в смерти жены.

Он относился к ней как к одной из своих подчинённых, причём с самого раннего детства. Саша никогда не видела на лице отца тёплой улыбки, не слышала ласковых слов, не чувствовала любви – только жгуче-безразличное выражение лица и контроль, контроль, контроль – абсолютно во всём, начиная с учёбы и заканчивая выбором одежды и рационом блюд на обед. Он никогда не интересовался её самочувствием, личными проблемами и потребностями, заставляя делать только то, что угодно ему.

По требованию отца Саша с отличием окончила престижную частную школу, где так и не смогла найти друзей, а затем стала дистанционно учиться в Кембридже на факультете финансов. Она не получала от этого никакой радости, ведь ей совсем не хотелось заниматься бизнесом и экономикой, но Валерия это совершенно не волновало. Сама Саша просто обожала готовить и мечтала бы выучиться на кондитера… и отец никогда бы ей этого не позволил. Так что девушка уже три года мучилась, готовясь к нежеланному будущему, и всё это время не сказала поперёк ни слова. Поначалу она несколько раз пыталась бунтовать, но это плохо для неё заканчивалось. Обычно после малейшего протеста отец на неделю запирал её в комнате, отбирал телефон, ноутбук и прочие средства связи, и дочери ничего не оставалось, кроме как снова забывать о своих несчастьях за ненавистной учёбой.

Всё время, сколько Саша себя помнила, за ней везде – и дома, и на улице – пристально наблюдали личные телохранители. Даже сейчас, когда они приехали в больницу, два здоровенных амбала ждали у машины. Хотя что сейчас могло случиться? А в особняке Корниловых к тому же повсюду были натыканы скрытые камеры, и по вечерам отец лично просматривал с них записи. Радовало Сашу только одно – с этим приходилось мириться не только ей.

Валерий, несмотря на свой солидный возраст, выглядел очень эффектно и респектабельно, тщательно следил за собой и имел безукоризненный вкус. Он нравился многим женщинам и отлично понимал это, потому и не оставлял попыток найти новую жену. Саша уже устала считать, сколько девушек он сменил за последние годы.

Сменил – потому что ни с одной из них так и не сумел создать семью. На самом деле всё объяснялось очень даже просто – Валерий смотрел исключительно на молодых девушек (желательно из неблагополучных семей), придерживаясь старомодной идеологии, что жена во всём должна быть зависима от своего мужа. Все его избранницы были почти ровесницами дочери; неудивительно, что, попадая в богатый дом, они быстро чувствовали себя королевами и начинали, говоря современным языком, «качать права» – как правило, за счёт Саши. Они, не зная о скрытом наблюдении в доме (отец специально их об этом не предупреждал, и это единственное, за что Саша была ему благодарна), всячески провоцировали её на скандал, пытались сразу запугать и показать, кто тут главный. Наученная горьким опытом, Корнилова-младшая никак не реагировала на оскорбления и спокойно дожидалась, когда отец увидит записи их разговоров с камер и без объяснений выставит наглую девицу из дома. Смотреть на вытянутые от удивления лица этих зазнавшихся красоток было для неё настоящим наслаждением!

Это давало несколько недель передышки, прежде чем отец приводил в дом очередную избранницу. И всё начиналось сначала…