Марина Кистяева - Та, что подарила жизнь

Катя её послушала, поправив рюкзак, в который успела положить планшет и ещё что-то. Поднимаясь по ступеням за Сергеем, девочка постоянно оглядывалась.

Вера же затормозила. В фильмах любили использовать кадр, когда хозяин дома наблюдает за гостями. Героиня всегда чувствует его взгляд, поднимает лицо и видит хозяина. Мужчину, к которому неравнодушна и от которого она по многим причинам теперь зависит.

У Веры пока не было ощущения, что за ней наблюдают.

И хорошо.

Поэтому последовала за Сергеем, который успел открыть дверь в дом и впустить внутрь Катю. И теперь ожидал только Веру. Девушка поравнялась с мужчиной и дежурно улыбнулась:

– Спасибо.

Сделала шаг внутрь и увидела Тараса.

Он как раз успел спуститься по лестнице и шел к ним навстречу.

Вера хотела бы остаться равнодушной и никак не выказать эмоций, что снова накатили на неё при виде Тараса. Мужчина же, в отличие от неё, превосходно умел держать себя в руках. А может, ему и не требовалось прилагать усилий. С чего она взяла, что эта встреча для него что-то значит?

Выглядел мужчина с утра неплохо. Вера не без злорадства отметила усталость в его глазах и залом на лбу. Белая рубашка «освежала» лицо Тараса, подчеркивая бронзовый загар. Мужчина не брился, и отросшая щетина прибавляла ему лет.

Сабуров спустился вниз. Вера продолжала наблюдать за ним, жадно всматриваясь в его лицо.

Мужчина слегка нахмурился. В отличие от Веры, он не смотрел на неё. Его взгляд остановился на Кате, которая, оказавшись в чужом доме, вцепилась в руку матери, хотя и вертела любопытной мордашкой в разные стороны.

На мгновение Вере показалось, что Тарас побледнел. Вера с трудом сдержала усмешку. Не совсем, значит, безучастен, да? Где-то что-то екнуло, мерзавец? Может, отец в каком-то смысле был прав, а она за глупой детской влюбленностью не увидела главного?

Молодая женщина оборвала себя. Тарас пришел на помощь, когда все, абсолютно все проигнорировали её беду. Отозвался по одному звонку.

Так что не Вере предъявлять ему претензии. По крайней мере, сейчас.

Не стоит нагнетать и без того тяжелую атмосферу и придумывать то, чего нет. Да, Вере обидно. Очень. Но сколько в мире женщин и детей, от которых отказались отцы?

А у них и подавно история не тривиальная.

Катя, увидев незнакомого мужчину, разулыбалась.

– Доброе утро. Это ваш дом? Он очень красивый, – затараторила она, потянув руку из ладони Веры.

Та рефлекторно сжала руку сильнее, не желая отпускать.

Но куда там… Катюша выдернула руку и сделала несколько шагов вперед.

– Меня зовут Катя, а вас?

Нет, Вере не показалось… Тарас на самом деле побледнел. Бледность проступила даже через загар.

– Меня… Тарас, – ответил мужчина, прокашлявшись.

– А отчество? Мама говорит, что к взрослым надо обращаться с отчеством или добавлять «дядя» или «тетя».

У Веры возникло ощущение, что ей кол вогнали в сердце.

Тарас кивнул и уже более спокойно произнес:

– Можешь обращаться ко мне дядя Тарас.

Они прошли в кабинет. Катя осталась в холле. За ней согласился присмотреть Сергей. Вернее, как согласился. Тарас отдал распоряжение.

В кабинете пахло новой мебелью. Вера не понимала, почему делает на этом акцент. Может, от того, что если Тарас строит дом и закупает мебель, значит, он окончательно вернулся в Россию?

Внутренний голос ехидно заметил: а ей что с того?

Они чужие…

Теперь – точно.

И нечего этому удивляться.

Неужели Вера на самом деле думала, что после предательства и того, что с Тарасом сделала её семья, он будет с ней лоялен?

Тогда напрашивался ещё один вопрос: почему Тарас помог? Почему тетя Рая была уверена на сто процентов, что он придет и уладит конфликт?

Сколько вопросов и ни одного ответа.

– Вера, проходи. Располагайся. Чай? Кофе?

– Ничего не надо, спасибо.

Господи, неужели это они?

Неужели это их голоса звучат настолько холодно? Почти равнодушно? По-деловому строго?

Вера выбрала кресло, стоящее напротив большого рабочего стола, выполненного из черного дерева. В кабинете вся мебель была подобрана в классическом стиле, ничего из современного хай-тека.

Тарас обошел стол и так же сел за него, положив руки на столешницу.

Вера ждала, что он первым заговорит, потому что не знала, о чем говорить. Пока ехали, готовила слова благодарности, но сейчас они воспринимались, как лишние. Других не было.

Мужчина тоже не спешил заводить разговор, смотрел на неё, и, чем больше проходило времени, тем неуютнее себя чувствовала Вера. Она облизнула пересохшие губы – блеск не помогал – и уже готовилась начать разговор, как Тарас опередил её на долю секунды: