Ольга Меньшикова - Любить как люди

– Резонно. В банке, кстати, тоже можно нормально "пожениться".

Она, наконец, засмеялась.

– Интересно, а ты помнишь день своего рождения, когда тебе исполнилось двенадцать?

– Ага, еще как помню! В тот день с утра я участвовал в соревновании по стрельбе – из арбалета, кстати – и не взял первый приз. Помню, ревел, как девчонка! С детства ненавижу и не умею проигрывать.

– Ахаха, я знаю! – засмеялась Фиби.

– А вечером – в порядке компенсации свыше, что ли – пришло известие, что мой пейзаж победил в конкурсе рисунков! Так что я запомнил этот день рожденья, угу. День поражения и победы одновременно.

– Это так удивительно!.. а в это время в Санкт-Петербурге рождалась маленькая девочка…

– А твои родители…

– Мой папа итальянец. Он приехал по делам фирмы в Россию и встретил маму, она была его переводчицей. Ну, обыкновенная история. Потом он уехал, а у мамы родилась я. Нет, ты не подумай, папа не отказывался от меня, правдами-неправдами передавал деньги, но пожениться они тогда не могли, а потом, когда стало можно… не успели. Мама умерла… Папа очень переживал за меня, забрал к себе во Флоренцию, дал хорошее образование, стал проводить со мной больше времени… ну, старался всячески утешить. Мы смотрели много русских фильмов – он с субтитрами, а я так. Однажды он показал мне фильм про студентов, угадай какой?

– «Хороший мальчик», к гадалке не ходи. – Абрикосовая косточка полетела в ближайшую напольную вазу, брошенная меткой рукой баскетболиста.

– Бинго!! – захлопала в ладоши Фиби. – Я как тебя увидела, в очках, с короткой стрижкой еще… все остальные мальчики в этом фильме – да и в последующих тоже – для меня перестали существовать. Любовь с первого кадра.

Она улыбнулась. Не было никакой неловкости в этом признании, как будто речь шла вообще не о присутствующих.

Хороший ход, подумал Андрей и кивнул, надо запомнить, пригодится для какой-нибудь роли.

– Кстати, очень киношный прием, не находишь?

Ну ни фига себе! Она что, телепат?!

– Мне тогда десять лет было, а тебе, значит, двадцать два… Ты уже во всю звездился!

– Ага, «звезда востока». Ненавидел это прозвище! Просто до жути выводило оно меня…

– Я знаю, – Фиби улыбнулась. – А теперь спокоен?

– А какой смысл раздражаться? Людей же этим не исправишь и не заставишь. Меня Евгений Витальич научил…

– Миронов?

– Ну да. Говорит, скажи себе просто «ну и что?». Попробовал – помогло. Причем, сразу, с первой же попытки! А как ты к нам в кино попала?

– Из-за тебя. Вернулась в Россию, поступила в университет, потом папа мне помог – познакомил с режиссером, у которого ты снимался тогда, и он меня взял на должность «принеси-подай». Вроде, у меня хорошо получалось, ну и пошло-поехало…

Они болтали о всяком-разном, пили вино и грызли орехи, и ему стремительно становилось как-то легко и беззаботно. В какой-то момент он вдруг заметил, что смотрит на нее, как… в общем, как на женщину. Она это тоже, кажется, заметила.

А ведь она мне нравится. Как я должен себя вести? Какие вопросы я должен себе задать в этой ситуации? А как же Ольга, так что ли? Нет, так вопрос не стоит, это же совсем другое – ответил он сам себе. – Совсем? ты уверен?.. И зачем она меня отпустила? Хотела проверить себя, поиграть в жмурки с самой собой? Или хотела, чтоб я переспал с другой – зачем? Чтобы сделать меня виноватым в том, что она меня разлюбила?..

– Знаешь что, Даш… давай раздевайся.

Огромные удивленные глаза уставились на нее, не мигая, рука застыла с бананом наперевес:

– Ммм… в смысле??.. ты же вроде собиралась…

- Прости, но, насколько я тебя знаю, ты предпочитаешь быть в чистом, – она, улыбаясь, потянула его за край рубашки.

– А… ну… да, конечно… где-то там моя сумка.

– Она там… где-то , короче. Но тебе она вряд ли понадобится, у меня полно твоей одежды!

– То есть??

– Мой папа… в общем, у него неограниченные связи и возможности в мире шоу-бизнеса. Так вот, он скупал (за баснословные суммы, кстати) вещи, в которых ты снимался, пел или фотографировался. Не такие же , как это делают фанаты, а именно те самые . Некоторые даже так и висят нестиранные, с запахом тебя.

– Надеюсь, не трусы?!

Она покатилась со смеху, и ему ничего не оставалось, как хохотать вместе с ней.

– Ну, трусы не трусы, а полотенца, которыми ты обвязывал свои… ну, скажем, бедра и все остальное – тоже есть. И не в одном экземпляре: с «Перехода» и с той фотосессии в гримерке, помнишь?..