Лус Габас - Пальмы в снегу

Пару раз Килиан приезжал в «Анита Гуау» и видел там Сад, но не проявлял к ней интереса. Как и она к нему – кавалеров у нее было хоть отбавляй. Гораздо чаще Килиан ходил в кино с Мануэлем в «Марфиль», или же они просто болтали на выходящей к морю террасе, где в сумерках носились огромные летучие мыши.

Однажды утром, когда Антон и Хосе рассказывали Килиану о тонкостях работы в сушильне, пришел Мануэль и показал открытку.

– Гляди, Килиан. Мои старые приятели из больницы в Санта-Исабель приглашают на званую вечеринку в казино в субботу. Надеюсь, ты тоже придешь. И остальных я тоже позову.

– Вечеринка в казино? – переспросил Антон. – Такое нельзя пропустить! Там будет вся островная элита! Обычно работникам плантации такой шанс редко выпадает.

– С радостью! – Глаза Килиана вспыхнули. – Но что туда нужно надеть? У меня и костюма-то подходящего нет.

– Хватит пиджака с галстуком, – улыбнулся Мануэль. – В приглашении сказано: смокинг необязателен.

– Я одолжу тебе галстук, если своего нет, – хлопнул сына по плечу Антон.

Мануэль пообещал заехать в обед, и экскурсия по сушильне продолжилась. Антон приподнимал крышки над гигантскими поддонами, где вскоре будет обжариваться какао, и Килиан видел, что ему нелегко. Когда Хосе отошел, он обратился к отцу:

– Пап, я хочу с тобой поговорить…

– Да? – поднял на него глаза Антон.

– В общем, мы с Хакобо думаем, что тебе стоит вернуть в Испанию. Ты можешь не соглашаться, но мы же видим, как ты устал. Это на тебя не похоже. Почему ты не сходишь к врачу? – Отец молчал, и он продолжил: – Если дело в деньгах, то ты знаешь, что мы с братом зарабатываем достаточно, чтобы покрыть все расходы, больше даже… Да и когда ты последний раз видел маму?

Антон слабо улыбнулся, потом окликнул Хосе:

– Слышал, что сказал Килиан? То же, что и вы с Хакобо. Вы что, сговорились?

Хосе расширил глаза, изображая неведение.

– Откуда мне знать, о чем вы говорили, Антон? – Обращение «масса» он опустил – отец не позволял своему верному многолетнему другу называть себя так.

– Да все ты знаешь, старый негодяй! Вы все хотите от меня избавиться!

– Для твоего же блага, папа, – настаивал Килиан.

– Твои сыновья правы, – вздохнул Хосе. – Сам подумай, сможешь ли ты пережить следующий сбор урожая? Поедешь домой, врачи в Испании пропишут тебе что-нибудь, что улучшит твое здоровье.

– Врачи лечат от одного, а умираем мы от другого!

Килиан открыл было рот, чтобы возразить, но Антон вскинул руку.

– Погоди, сынок. Я вчера разговаривал с Гарусом… После урожая, на Рождество, я поеду домой. Не хотел говорить вам, пока это было не точно. Отдохну, а когда вернусь, буду работать в офисе… Все будет зависеть от моего состояния, конечно.

Килиан был бы рад, если б отец навсегда распрощался с колонией, но не стал настаивать. Может, приехав в Испанию, он передумает. К тому же он привык к физическому труду и едва ли сможет найти себя в качестве «массы-клерка», как звали здесь тех, кто сидел в конторе. Впрочем, отец все равно поступит так, как сочтет нужным, к мнению других он никогда не прислушивался.

– Ну, теперь я спокоен, – признался Килиан, – хотя до Рождества еще далеко.

– Как только сушильни заработают, сынок, время полетит незаметно. Не успеешь оглянуться, как услышишь рождественские гимны! Так, Хосе?

– Все верно.

– Мы с тобой тонны прожарили и отгрузили за эти годы.

Килиан обожал слушать рассказы о давних временах, восходящих к началу века. Он с трудом мог представить Санта-Исабель, застроенный хижинами из бамбука, улицы, покрытые рыжей пылью вместо асфальта… Хосе со смехом вспоминал свое детство, когда белые господа, приехавшие сюда, потели во фраках.

– Масса Килиан, знаете, когда я родился, в Санта-Исабель не было ни одной белой женщины!

– Как так?

– Несколько жили в Бесиле, с мужьями-колонистами. И жизнь у них была очень тяжелая… Но в городе не было ни одной.

– Когда раз в три месяца к Фернандо-По подходило средиземноморское судно, все магазины закрывались, – добавил Антон. – А как же! Все бежали в порт узнать новости из Испании.

– И белые должны были обязательно возвращаться в Испанию каждые два года. Иначе им было не выжить в тропиках: они все быстро умирали. Мало кто пережил те времена. Но сейчас все по-другому…

– Верно, Хосе, – кивнул Антон, – мы многое повидали. Времена изменились, с тех пор как я жил здесь с Марианной.

– И многое еще изменится, Антон, – добавил Хосе, покачав головой. – Многое изменится!