Мария Воронова - Пропущенный вызов

– Все в порядке, говоришь? – спросил он, ощупывая стопу. – Что-то не похоже.

Руслан пожал плечами, а Ян Александрович укрыл его и внимательно посмотрел в глаза:

– С ногой надо расставаться, Руслан.

– Нет!

– Ты же сам видишь, что пошла гангрена. Реконструктивную операцию я на фоне сепсиса и гнойной раны делать тебе не буду. Остается только ампутация.

Руслан покачал головой:

– Я на это никогда не соглашусь. Зачем? Сколько раз было – сначала несешь в морг ногу, а назавтра все остальное. На кой черт мне лишние мучения?

– Слушай, но это даже к лучшему. Мы убираем гнойный очаг, и все! Пневмонию за три дня антибиотиками вылечиваем, и ты здоров. Я вообще жалею, что сразу тебе ампутацию не предложил, хотя мысли такие были. Ты молодой, сильный, быстро встанешь на протез и будешь жить, как раньше.

– Но хирургом я уже работать не смогу.

– Да почему? Маресьев вон летал…

– Ты не путай. Маресьев своей жизнью рисковал, и то, когда он в полк пришел, его там в штыки приняли. А хирург чужой жизнью рискует.

– Тоже верно. Ну будешь преподавать, да, господи, найдем, чем тебе заняться.

– Нет, Ян Александрович! Дай мне отказ, я подпишу, и больше к этому вопросу мы возвращаться не будем.

– Руслан…

– Я сказал, дай отказ! Прямо там, ногу отняли и сепсис вылечили! Пещерные какие-то представления. На самом деле все нагноится на хрен, и только хуже.

Колдунов сказал, понимает, что нелегко решиться на такое, и надеется, что, когда первый шок пройдет, Руслан передумает. Но очень просит его думать быстрее, потому что время дорого. Продукты распада начнут поступать в кровь, и тогда почки точно встанут.

– Дай отказ подписать и оставь меня в покое.

– Хрен тебе, не дам никакого отказа! – вспылил Ян. – Чтобы ты знал, как меня подставил! Все, Руслан, нога умерла, а будешь медлить, она тебя за собой на тот свет утянет.

– Александрович, ну пойми ты меня! Вспомни, сколько таких пациентов у нас было, и ничего мы с ними поделать не могли. Зачем ты хочешь меня мучить еще?

Колдунов молча вышел, и Руслан остался один. Он не боялся стать инвалидом, понимая, что шансов выжить у него нет все равно, хоть с ногой, хоть без. Просто не хотелось лишних мучений, тягостного путешествия в операционную, наркоза, после которого он, скорее всего, еще проснется, болей в ране и осознания своего увечья.

Наверное, если бы он потерял ногу сразу после аварии, приспособился бы, пережил, но в тот раз были хорошие шансы.

Но тогда он не познакомился бы с Лизой… Все же напоследок жизнь одарила его настоящим счастьем, тут жаловаться грех.

Руслан потянулся к телефону, открыл Лизин номер, немного помедлил, но потом все же позвонил.

– Да, слушаю, – сказала она сухо.

– Лиза, я хотел сказать… Прости, что так получилось. Точнее, не получилось.

Она молчала.

– Просто обстоятельства оказались сильнее. Я… В общем, мне важно знать, что ты в порядке.

– Я в порядке.

– Хорошо.

Помолчали. Она не отсоединялась, а Руслан еле сдерживался, чтобы не сказать, что любит ее, и не попросить приехать проститься с ним.

Но тут в палате появилась Инга и направилась к нему с таким грозным видом, что Руслан испугался.

– Все, пока, – машинально сказал он в телефон, отсоединился и спрятал трубку под одеяло.

– Руслан, что ты творишь! Я и так чувствую себя виноватой, что ты из-за меня покалечился, не делай так, чтобы я винила себя в твоей смерти!

– Ну что ты, дорогая! Без обид…

Инга решительным жестом подвинула табурет и уселась рядом с его постелью. Оглянулась на соседей по палате – оба они были в состоянии медикаментозного сна, и разговоры не могли им помешать.

– Хорошо, что я оказалась в клинике сегодня, – Инга сурово посмотрела на него, – и Колдунов доложил о твоем упрямстве. Руслан, все равно этим кончится, зачем ты тянешь?

– Отвяжись ты от меня и ступай с миром.

– А как же мама?

– Что мама?

– Колдунов сказал, ты скрыл от нее, что болеешь. Молодец, конечно, но что будет, когда она вернется из санатория и узнает, что ты умер?

Руслан приподнялся на локте.

– Ты кого бережешь? – продолжала Инга. – Анну Спиридоновну или себя оберегаешь от вида маминых страданий? Потому что, поверь мне, когда она вернется и узнает, что ты умер, а ее не было рядом и она не смогла даже уговорить тебя на ампутацию, остаток дней она проведет в таком аду, что страшно представить.

– Но…

– У меня голова кружится от ужаса, когда я думаю об этом.

– Но можно же сказать ей, что как будто бы я внезапно умер. ТЭЛА [3] ТЭЛА – тромбоэмболия легочной артерии: закупорка легочной артерии или ее ветвей тромбами, которые образуются чаще всего в крупных венах нижних конечностей и малого таза. или что-то наподобие.