Александра Турлякова - На свои круги

Нет! Этого не будет! Он не позволит ему убить себя второй раз!

Эрвин сорвался с места и, поднырнув под мордами лошадей из процессии, переметнулся на другую сторону улицы. Толпа не приняла его, все глазели ошарашено, но ни один не уступил ему места, и тогда Эрвин припустил вдоль улицы по освобождённому для графа коридору. Бежал во весь дух, слыша за спиной скрип снега под сапогами десятков ног. Вместе с охраной графа его ловили и зеваки, желающие подзаработать на поимке преступника.

Такого расклада Эрвин, конечно, не ожидал. Надо было искать место, где можно было бы спрятаться на время. Город незнакомый, рядом постоялый двор, где работает Виран, он-то, наверное, укрыл бы своего господина, но не хотелось подставлять парня, он мог ещё пригодиться в будущем. Он был ценным свидетелем для своего милорда, если вдруг придётся доказывать правду в суде.

Ноги несли вдоль улицы, не разбирая дороги, потом Эрвин нырнул в боковую, постарался затеряться среди прохожих. Это было трудно, горожан ему попадалось не так и много для этого времени суток, а может, он просто выбрал не самую многолюдную улицу. Все расступались, прижимаясь к каменным стенам, пропускали и Эрвина, и его погоню.

– Держите! Держите преступника!

Но, слава Богу, никто не пытался его задержать. Эрвин петлял по улицам туда-сюда, пока не оказался в кварталах ремесленников, залетел в часовню и спрятался в исповедальне. Хрипло дышал, стараясь восстановить дыхание, через резную решётку наблюдал за входной дверью. Вошли вооружённые люди, но помощник священника не пропустил их с оружием. Прошли двое, оставив копья, и принялись проверять всех присутствующих, заглядывая в лица.

– Проклятье… – прошептал Эрвин, хрипло дыша.

Что теперь делать? Он загнал себя в мышеловку, выхода отсюда нет. Сколько пройдёт времени, пока они доберутся до исповедален и найдут его здесь? Он восстанавливал сбитое дыхание и пытался думать, как выбраться из этой ловушки. Неужели они так хорошо помнят его в лицо? Скорее всего, они ориентируются по одежде и тому, что он убегает. Если не бежать, вести себя спокойно, что-нибудь придумать с одеждой? А главное – успокоиться.

Да, доказать правду будет не так-то просто. Даже если он и граф Гаварда, это ещё надо суметь доказать, а сделать это при нынешнем графе, с его желанием властвовать, будет не то что не просто, а невозможно. Эрвина объявят самозванцем. И что бы он ни говорил, ему не дожить до суда. Никто не позволит ему выступить в судебных разбирательствах, скорее всего ему просто устроят несчастный случай, или убьют, как преступника. Родной дядя уже сейчас назвал его преступником и послал на поиски своих гончих собак с оружием. Вон, как рьяно они его ищут.

Эрвин перевёл дыхание, наблюдая за происходящим в церкви через решётку исповедальни. Чтобы что-то доказывать, чтобы дожить до суда, чтобы даже хотя бы иметь смелость заявить о себе, ему нужен покровитель. Богатый, знатный человек с титулом, родственник или друг. Все знакомые, скорее всего, уже признали дядю Вольфа. Кто из них посмеет выступить против? Родственников нет, теперь уже – нет. До короля не добраться. Кто будет его слушать? Его объявят сумасшедшим. «Да, я поторопился, Ллоис, никой я не граф, я был им, когда-то был, но вряд ли стану им снова…»

Сейчас даже из Виланда выбраться будет проблематично. Скорее всего, перекроют все ворота. Дядя Вольф не даст ему уйти. Слишком много поставлено на карту. Одно преступление ведёт за собой другое. Сначала они «убили» его, потом, когда пропало тело, потому что его нашли бегинки, пришлось убить другого человека и похоронить его под чужим именем. Сейчас никто не выпустит его живым не то что из города, даже из этой церкви.

– Ты желаешь исповедаться, сын мой?

Эрвин вздрогнул от голоса священника рядом и обернулся к другой стене.

– Да, святой отец. Я ненавижу собственного дядю, потому что он желает моей смерти. За это я попаду в ад, или Господь сумеет понять меня?

А сам в это время, пока говорил, развязывал тесёмки своего плаща, сбросил его и, вывернув на другую сторону, снова надел. Цвет чуть отличался, ничего, пойдёт. Так-то лучше.

– Почему ты считаешь, что это так? Расскажи мне, сын мой. Почему ты думаешь, что твой родственник желает твоей смерти?

– Он не просто желает, он уже один раз пытался это сделать, но Господь пока хранит меня.

Через решётку он заметил, что у второй исповедальни стоит молодая женщина, она, видно, только вышла и не знала, что происходит, удивлённо осматривалась, видя, что кого-то ищут среди присутствующих. Эрвин нащупал под плащом рукоять кинжала на поясе.