Ирина Денисова - Расплата за любовь

Аня больше не летела домой, как на крыльях. Ведь папа не ждал ее и не спрашивал, как дела, а мама, как ей казалось, теперь не жила, а существовала. Как робот-автомат, мама молча готовила ей завтрак, молча открывала входную дверь, и молчала, когда Аня приходила со школы.

И так продолжалось, пока Ане не исполнилось двенадцать лет.

Сегодня Аня пришла со школы и открыла дверь своим ключом. Она принесла купленные в магазине хлеб и молоко, зашла на кухню и тихонько поставила пакеты на стол.

– Мама, ты дома? – не сильно громко крикнула она куда-то в глубину огромной четырехкомнатной квартиры.

На кухню вошла мама – в старом застиранном халате, в домашних тапочках. Давно не видевшие прически волосы свисали белыми прядями. А ведь при папе она ходила по дому только в модных туфлях и со свежей прической.

– Мама, я сейчас приготовлю яичницу. Ты будешь? – заботливо спросила Аня.

– Нет, дочка, ты кушай, а я с тобой рядом посижу, – сказала мама.

Аня приготовила яичницу из четырех яиц на большой сковороде и разложила по тарелкам – себе и маме.

Увидев, что мама даже не притрагивается к еде, Аня подошла и ласково ее обняла.

– Мамочка, а давай завтра сходим куда-нибудь. В лес или в парк? – предложила Аня.

– Анечка, я не могу. Я боюсь из дома выходить. Мне кажется, что все сейчас будут на меня смотреть и расспрашивать. А если кто-нибудь вспомнит о папе, я просто разрыдаюсь. Я не смогу выдержать ни одного любопытного вопроса.

– Мама, но ведь столько лет уже прошло. Все уже давно забыли.

– Никто не забыл, – с обидой в голосе ответила мама. – Соседи не могут жить, если не будут обсуждать нашу семью и сыпать соль мне на раны.

Анна никогда не думала, как сильно маму обижают осуждающие люди. Видимо, за долгие годы в ней накопилась и спряталась где-то внутри сильная обида на окружающих.

Анна совсем расстроилась и с надеждой спросила:

– Мама, мы теперь так всегда будем жить? Да?

Мама погладила ее по голове.

– Дочка, я думаю, не всегда. Обещаю тебе, завтра обязательно с тобой куда-нибудь сходим. А то ты у меня – и в магазин, и дома убираешься, и в школе учишься, а я как размазня. Самой на себя смотреть тошно. Надо брать себя в руки, нельзя горевать вечно. Папа бы этого не одобрил.

Аня тут же обрадовалась и быстро ответила:

– Мама, ты не размазня, ты красавица! Вот завтра погуляем, и тебе сразу станет лучше!

Мама с благодарностью посмотрела на Аню, и Анна поняла, что ни завтра, ни послезавтра ничего не изменится.

– Наверное, должно пройти время, – подумала она.

В школе Ане совсем разонравилось, учиться тоже не хотелось. Никому не нужны ее знания стихов Пушкина и отличное владение интегралами и логарифмами.

Одноклассники не особенно стремились к школьным успехам, они проводили время так же, как и все нормальные школьники, – в развлечениях и играх.

Играть Ане было не интересно. Она понимала, что время идет, жизнь не стоит на месте, и нужно не замыкаться в себе, а разделять всеобщие интересы, не казаться в классе белой вороной и не избегать общения со сверстниками. Но не могла себя заставить.

Раздеваясь на уроках физкультуры, девчонки начинали уже стесняться растущей груди и с интересом разглядывали мальчиков. Мальчики назначали девочкам свидания, а на следующий день обсуждали, что они на этом свидании делали. Ане было противно смотреть на эти глупые игры.

Папа снился Ане каждую ночь. Он брал ее на руки и спрашивал, как дела. Аня просыпалась среди ночи и долго не могла уснуть, просыпалась разбитая и плелась в ненавистную с недавних пор школу.

Весь мир теперь казался ей враждебным, а одноклассники пустыми и никчемными, мелкими и бездушными. Как можно играть, драться, думать о всяких пустяках, учиться глаголам и логарифмам, когда весь Анин мир рухнул и никогда уже не станет прежним?

В воображении она представляла одноклассников маленькими дьяволятами, а над головой у них роился серый нимб. У девочек нимб был посветлее, но тоже маленький и уродливый.

Почему она так мало времени проводила с папой, почему мало заботилась о нем? Почему всегда он спрашивал, как ее дела, а не она его? Почему она всегда интересовалась только собой, совсем не думая о родителях?

И вот теперь у нее осталась только мама, нет больше Ани, счастливой папиной дочки.

Теперь она ждала, когда, наконец, станет самостоятельной и будет помогать маме. Только бы мама перестала плакать и вспомнила о том, что она красивая молодая женщина, у которой есть дочь.