Любовь Рябикина - Плато Лаго-Наки

На лестничную клетку неожиданно вышла соседка Пикунова с полным пакетом мусора. Жарова мысленно поморщилась, отметив неопрятный вид Раисы. Старый махровый халат неизвестного науке цвета мешковато висел на полной фигуре, перетянутый по талии, которой в принципе не было, пояском другого цвета. Крашеные волосы, расчесанные кое-как и скрепленные сзади большим ярким «крабом», торчали во все стороны. На ногах оказались стоптанные кожаные мужские тапки, размеров на пять больше. Окинув Ингу внимательным взглядом и глядя на тяжелую сумку, спросила:

– Никак снова куда-то направляетесь, Инга Леонидовна? В командировку?

Писательница, пересилив себя, улыбнулась:

– Решила отдохнуть съездить.

Пикунова кивнула, спрятав завистливый взгляд за созерцанием скабрезной фразы на дверце лифта:

– Отдых – дело хорошее! Я пригляжу за квартирой. Все равно дома сижу.

Инга поблагодарила:

– Спасибо. Дети могут появиться или муж заедет, так вы не пугайтесь.

С грохотом подполз лифт и остановился. Двери разъехались в сторону, открывая полутемную кабину с тускло горевшим плоским плафоном, истыканным сигаретами. Обе женщины вошли внутрь и громоздкая конструкция, натужно скрипя и гремя, поползла вниз. Инга не решилась поставить сумку на грязный, заплеванный пол. Соседка снова спросила:

– А куда едете, если не секрет?

Жарова ответила, поправляя сумку:

– В Адыгею. На турбазе поживу.

Пикунова всплеснула руками, едва не выронив пакет с мусором. От этого полы халата взлетели вверх птицами, открыв толстые дебелые ляжки. Раиса заголосила:

– Да ведь это рядом с Чечней! Не боитесь, Инга Леонидовна? Похитить могут! Тут сериал на днях шел…

Инга хмыкнула, перебивая вопли соседки и боясь, что та всполошит весь подъезд криками:

– Ну, до Чечни там еще километров сто по горам!

Женщина замолчала. Покачала головой и ничего не сказала. Обе вышли из подъезда в тот самый момент, когда во двор въехало такси. Соседка еще раз пожелала Инге хорошего отдыха. Придерживая свободной рукой полы халата, направилась к мусорнице в углу двора, шаркая разношенными шлепанцами по асфальту.

Шофер такси сам закинул сумку Жаровой в багажник. Женщина села на переднее сиденье, устроив сумку с документами и камеру на коленях. Машина тотчас выехала со двора…

Краснодар встретил иссушающей жарой. Деревья и зелень выглядели пыльными. На ярко-синем небе не наблюдалось ни облачка. Уже через пару минут после прилета, Инге казалось, что она попала в сауну. Народ медленно шагал по трапу вниз, и в самолете становилось все жарче. Жарова еще раньше стащила с себя легкий пиджачок, повесив его на ручку спортивной сумки и оставшись в поддетом снизу удлиненном топике. Но даже эта легкая тряпочка на спине намокла и теперь неприятно липла к телу. Женщина, зажав в руках видеокамеру и сумочку, поспешила укрыться в тени аэровокзала.

В зале получения багажа оказалась приятная прохлада. Все прилетевшие расслабились и загомонили, выстроившись у транспортера, который сразу заработал. Из прикрытого ровными резиновыми лентами отверстия в стене показались первые чемоданы. Инга получила сумку и с великой неохотой вышла на раскаленную улицу. На мгновение приостановилась в дверях, чтоб перехватить ручку сумки поудобней. Надо было добраться вначале до Майкопа, а уж оттуда, поймав машину, отправляться на турбазу. Именно так объяснил дорогу неизвестный пока Селиверстов.

Над асфальтом покачивалось марево. Разогретый битум источал нестерпимо удушающий приторный запах. От каблучков в мягком асфальте оставались вмятины. Прилетевший с Москвы народ быстро расползался по машинам, автобусам и такси. Со всех сторон неслись крики, возгласы радости, какие-то споры. Жарова зашагала к площади у аэропорта. Остановилась. Внимательно оглядела все стоящие машины. К ней тотчас кинулось несколько смуглых водителей, чуя приезжую и вразнобой предлагая:

– Куда едем?

– Домчим с ветерком!

– Не дорого возьму!

Она поставила сумку на землю и спросила:

– До Майкопа сколько возьмете?

Двое не русских водил сразу отошли в сторону, пристав к солидной тетке с огромной сумкой и двумя пакетами. Еще двое принялись переговариваться между собой, возвращаясь к своим машинам. Не молодой крепкий мужик с седыми усами и пегими от седины волосами оглянулся на них и кивнул Жаровой:

– Поехали, договоримся! Мне все равно домой надо. Я живу в Майкопе.

Водила чем-то понравился, и Инга согласно кивнула. Мужчина подхватил ее сумку, направляясь к синим «Жигулям», приткнувшимся у обочины: