Александра Ронис - Без меня

Сколько их было? Сейчас и не вспомнить. Еще в старших классах Саша с легкостью зажимал в раздевалках одноклассниц, амплуа «плохого» парня из дворовой компании заводило даже самых скромных недотрог, и они тоже становились для него легкодоступными игрушками на непродолжительное время. Он привык без особых усилий получать то, что ему было нужно, на чувства этих девочек ему было попросту наплевать, и он даже не пытался это скрыть.

Прошло время, но в его жизни ничего не изменилось. В милицейском колледже Саша переключился на хорошеньких однокурсниц в форме, а с приходом в «Отрадный» на молоденьких кадровичек и следовательш, да и задержанные шлюхи были не прочь вместо ночи в обезьяннике развлечься с симпатичным опером.

Он никогда никого не любил, не понимал, как можно всю жизнь прожить с одним человеком. Ему казалось, что это, по меньшей мере, скучно. Семья – это вынужденная мера для тех, кто боится одиночества, а он этого не боялся, он наслаждался им.

И сам не понял, что именно изменилось. Не произошло ровным счетом ничего – обычный рабочий день, задержание, допрос, оформление, усталость и мысли о бутылке пива. И жизнь пошла бы дальше своим чередом, если бы он не обернулся и не увидел ее огромные синие глаза, полные отчаяния…

Она была совсем одна в полутемном коридоре их ОВД, вокруг сновали сотрудники, но им не было до нее никакого дела. В ее глазах, обращенных к нему, было столько надежды, словно только он один мог ей помочь. Красивая девочка, несчастная и одинокая, и он, добрый отзывчивый опер, кинувшийся ей на помощь…

Нет, Саша никогда не верил в сказки, он надеялся, что девчонка проникнется его подвигом и сама поймет, какой благодарности он от нее ожидает. В первые мгновения их знакомства он думал только об этом, и его не волновало, кем она была, и что представляла ее жизнь. Однако уже в кафе понял, что все не так просто, и с каждой минутой все яснее осознавал, что она совсем не такая, с какими ему приходилось иметь дело.

Она была совершенно другой. С одной стороны, они были даже чем-то похожи. С ранних лет им пришлось учиться самим выживать в этом мире, без родительской любви и заботы, самостоятельно решать недетские проблемы и выбирать тот путь, которым следовать дальше. В то же время, они были совершенно разными. Она – тихая, домашняя, живущая с легкой грустью в душе и детской доверчивостью, еще надеясь на справедливость мира и не теряя веру в людей. Он же уже давно уверился, что справедливость в этом мире зависит лишь от количества денег, а тем, у кого их недостаточно и надеяться особо не на что. Саша шел по жизни, выбирая самый край пропасти, то связавшись с дурной компанией и сотни раз чудом избегая тюрьмы, то придя работать в ментовку и, как бы парадоксально это ни звучало, попав в не менее опасную среду, когда все, что было до этого, показалось просто детскими играми.

Быть может, в какой-то момент он просто устал быть один, и промелькнула мысль, что может не так это и плохо, когда рядом есть кто-то, кому ты не безразличен. Кто будет верить в тебя, что бы ни случилось. Кто будет ждать домой, торопя время до встречи и раз за разом набирать твой номер, желая услышать родной голос. Кто будет каждую ночь согревать тебя своим теплом и с кем на утро не захочется расставаться. Быть может, она и есть та самая, рядом с которой его жизнь приобретет совсем другие очертания…

Странные мысли, которые никогда раньше не посещали его голову, словно хищники в один миг вгрызлись в сознание и не отпускали, выстраивая план дальнейших действий.

Через три часа Павел Легостаев сидел в его машине.

– Это ведь антиквар попросил вас устроить мнимую кражу, – сказал Гранин, и это прозвучало скорее, как утверждение, чем вопрос. Помолчав, он взглянул на парня: – Расскажешь все, как было на самом деле?

– Он распродал почти все свое имущество, чтобы купить недвижимость за границей, но не успел оформить документы, а тут на носу день выплаты процентов… за крышу, – Паша сделал особенный акцент на этом слове и тоже поднял глаза на своего собеседника. – Он сказал, что если мы емуне поможем, его просто убьют… А так, и он в прибыли, и мы получим оплату за труд.

– Плохая идея, – усмехнулся Саша, в его голосе не было ни злости, ни жалости, он просто констатировал факт. – Сарманов не простит.

– И все-таки я не понимаю, почему меня отпустили, – помедлив, спросил Легостаев.

Саша достал из пачки сигарету и предложил парню. Тот тоже вытащил сигарету и, прикурив, с удовольствием затянулся.