Владимир Самохин - Моряк – не профессия, это образ жизни

Молодой человек, с вырвавшемся воплем отлетел в сторону. Затем, держась за голову обеими руками, медленно перевернулся и нашел в себе силы встать на колени. Из рассеченной щеки и лба хлынула кровь и залила его лицо и рубашку.

Удар в грудь прикладом его вновь сбил на грязную землю. Посыпались удары прикладами и грубыми армейскими ботинками.

Он, как только возможно уварачивался, стараясь катиться по земле ближе к воротам бара, выкрикивая путаные фразы.

– Ай хэв мани! Мани ченч, доллар ченч. Португезе ченч.

Патрульные остановились, молодой человек, скуля от боли, встал на одно колено и, боясь вынуть бумажник, пальцем указал на карман легкой куртки.

– Мани, ченч ин партугезе. Уомо португезе морто, то есть морито.

Патрульный выхватил бумажник из внутреннего кармана, вынул из него купюры и выбросил его. Оба посчитали содержимое. Затем один из патрульных, тыча дулом автомата в лицо, а другой, держа купюры, начал орать на своем языке, но было понятно, что этого мало.

– Джаст момент. Уно моменто. Ща-ща! Жека!

– Я здесь!

– Полтинник баксами давай!

– У меня стольник и пять тысяч песет!

Песеты давай! Неееет!..... Не ходи сам!

Взяв песеты, патрульным и этого показалось мало. Один из них принялся трясти деньгами перед окровавленным лицом своей жертвы.

– Уомо португезе морито, морто. Ё доктор росса кроче. Ё лук-лук морто уомо.

Патрульный понял и дулом показал на лежащего невдалеке мужчину.

Со знанием дела молодой человек прислонил ухо к груди лежавшего, потом взял запястье его руки, определяя пульс. Специально приподнял руку мужчины, выпустил ее, и она обреченно упала на его грудь.

– Португезе морто! Финито! Морто!

Патрульный слегка пнул лежавшего, никаких движений. Тогда он дулом автомата показал, что его можно забирать.

Молодой человек заученным движением нырнул через лежащего, зацепив его за штанину и ворот своими руками, и кувырком вышел на колени, держа мужчину на шее. Его кровь стекала по лицу и свисшей руке. С трудом начал подниматься.

– Володь, я помогу!

– Нееет! Не высовывайся! Меня одного хватит!,– уже подойдя ближе к воротам крикнул: – Жень, два стола вместе поставь!

Напуганные стрельбой посетители до сих пор хранили молчание, только мама Роза участливо суетилась, причитала и сама, без подсказки, принесла воды в каком-то на вид грязном кувшине.

Владимир полил воду на голову пострадавшему, еще раз пощупал пульс.

Из угла донесся голос:

– Щё хлопси, впряхлись? Нас усих тут чуть было́ ни перестриля́лы!

Его дружок подхватил:

– Та самы бы разобра́а́лысь!

Женька выхватил валяющийся стул и запустил его в угол. Он с грохотом и звоном расколотого стекла смел содержимое стола.

– Ща я тебе бендера кислород перекрою!

Его перебил Владимир:

–Жэка, вискарь тащи!

Женя трясет кулаком:

–Ну, погоди, падла! До шести утра я с вас еще успею снять скальп!

Владимир наспех вытер мокрой тряпкой лицо мужчины, которое представляло собой кровавое месиво, приподнял голову и влил виски в его рот. Мужик ожил, закашлял.

Тогда он крикнул в бар по-английски:

– Кто с ним был? Ну, быстро соображайте, быстро! Кто?

Руку поднял приличного вида белый мужик.

– Я!

– Ты кто?

– Я англичанин, мы здесь по делам встречались, а он португалец!

– Телефон посольства Португалии знаешь? Нет? Узнай через свое! И, давай, мистер, шевели жопой!

Мама Роза притащила телефонный аппарат на длинном проводе.

Спустя двадцать минут к бару подъехала карета скорой помощи, сопровождаемая одной полицейской патрульной и одним джипом.

Охрана – здоровые парни, роста не меньше ста восьмидесяти. Зеленые береты и зеленые облегающие футболки, на фронтальной стороне которых красовался барельеф Чегеваро и надпись «CUBANO 100%».

Охрана посольства – все кубинцы, один из них подошел к Владимиру и произнес на хорошем английском:

– Я начальник охраны посольства. Как они выглядели?

– Полное вооружение, лица раскрашены по-национальному. Без касок.

– Понятно! Армейские патрули, их засылают прямо с фронта. Собаки, бешеные собаки. Никого нам не найти и жаловаться не кому! Тебе медицинская помощь нужна? Да что я спрашиваю, сам дойдешь до кареты?

– Я сам смогу, но надо моего друга на судно отвезти.

– Его отвезет полиция, я распоряжусь, потому что им можно ночью через блок пост к судну, нам же нельзя – нет допуска. Только днем.

В посольской клинике Владимиру и Хуану оказали квалифицированную помощь и утром начальник охраны, сам лично, сопроводил их в морской порт. По пути Владимир поинтересовался у него: