Наталья Волошина - Похищенная Любовь

Темно–бордовое пятно растянулось от талии до начала грудной клетки.

–Ясно, кроме этой части еще где–то болит?

–Немного рука и колено, – девушка впервые посмотрела на своего спасителя.

Взгляд карих глаз, которые оказались удивительного оттенка опавших каштанов, и почему–то пришло сравнение с глазами раненого животного.

–Понятно, я тебя отвезу в больницу.

– Не надо, – встревожено–моляще произнесла девушка.

– Не говори глупостей, но тут может быть все что угодно, от трещин до перелома.

–Нет, мне уже лучше…

Валентин прищурился. Понятно, что девчонка из неблагоприятных. "Видок тот еще, в недострое, ночью, плюс, отказывается от больницы, может, наркотики?" – это первое, что пришло на ум.

–Можешь в двух словах мне сказать, что случилось?

Он выжидательно посмотрел на неё.

–Я упала…

–Это я понял, а конкретнее можешь рассказать? – подозрения начали расти. –Ты одна, или с компанией?

–Я сама, – она снова закрыла глаза, – Мне правда уже лучше.

–Ну да, конечно, полегчало за две минуты. –И ушиб на весь бок сам по себе рассосался, – недовольно фыркнул Валик. – Короче, не выдумывай, сейчас отвезу тебя к врачу, а там решишь, что делать дальше. – Если ты одна, то и добраться нормально не сможешь. – И давай номер родителей, их нужно предупредить, что ты еще не дома.

–Послушай, – было видно, что девушке трудно даётся каждое слово. – Со мной все в порядке, и я хочу уйти. –Спасибо, что помог, – карие глаза упрямо впились в Валика.

Валик поднялся, ведь весь диалог он на корточках просидел рядом с незнакомкой. На секунду он задумался. Нельзя сказать, что он был "добрым самаритянином", непростая жизнь научила его не вмешиваться в ситуацию, если в ней нет своего интереса или чёткой необходимости. Для того чтобы достичь успеха в 28 лет в его автобизнесе, нужно многое пройти, и на своей шкуре испробовать все последствия пути заколачивания денег.

Всегда уважал себя за умение вовремя оценить происходящее, и принять то решение, которое приведёт к наименьшим потерям – и это стало его принципом. Решение не заставило себя долго ждать. Если эта хрупкая девочка, с глазами затравленной лани, не хочет принимать помощь, не в его правилах навязывать её ей.

– Зовут то хоть как? – поднимая кожанку с пола, спросил Валик.

–Тома, в смысле Тамара, – девушка с облегчением вздохнула, поняв, что визит в больницу откладывается.

–Я Валик, ну, Валентин значит. –Ну, а теперь я хочу услышать твои предложения.

–В смысле? – испугано, подняв брови спросила Тома.

–Что делать–то будем? –Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я вот так тебя брошу? –Плюс, мне квартиру закрыть нужно, она не моя, – усмехнулся её испугу мужчина.

Девушка облегчённо вздохнула, и перевела взгляд на свою ладонь, смешно сжимая – разжимая её, как будто пытаясь увериться в своей способности двигаться.

–Рядом с домом идут троллейбусы, еще не поздно, и я на остановке подожду. –Угу, а боль не смущает?

–Мне действительно легче, правда, – оторвав взгляд от своей руки ответила Тома. –Хорошо, я надеюсь, встать сможешь? –Не против если я помогу тебе? – Валик решительно направился к девушке…

Мне сложно было понять, где я нахожусь, яркий свет ослеплял, лишая возможности ориентироваться. Вся правая сторона, от бедра до груди, пекла адским огнём, запястье и нижняя часть руки практически не слушалась, как будто её схватила судорога, и, так и не отпустила.

Словно кадры из сна проносились только что прожитые события: падение, преграда, удар тела о что –то твёрдое, собственные руки, вцепившиеся в шершавый канат, звуки падающих предметов, и я, зависшая между небом и землёй. Вдалеке покачивались эти равнодушно–прекрасные огоньки, украшая очертания холодного города. Мне на миг пришла мысль – отпустить этот канат, который причиняет такую боль моей ладони, и оказаться там, внизу, рядом с разноцветными огнями.

–Эй, парень, – чей–то выкрик вывел из тумана моё сознание. – Ты как?

Сидя на каком–то очень холодном полу, мне стало легче дышать, но воздух был все равно холодным, и попадая в лёгкие, обжигал, поэтому сложно было отвечать тому, кто спас мне жизнь.

Мужчина что–то сказал наверняка обращаясь ко мне, я только кивнула (всегда так делаю, когда не слушаю или не понимаю, о чем говорят). Честно говоря, мне в это мгновение не было дела до происходящего. Пекущая боль, холод и судорога волновали больше всего. И только когда раздался звук расстёгивающейся молнии куртки, мне пришлось, несмотря на боль, открыть глаза.