Ксения Перова - Единственный последователь

Казалось, порыв ветра подхватил его и понес, как пушинку одуванчика. Тонкая синяя фигура стрелой взмыла в небо, легко перевернулась и, сделав круг, приблизилась к гравиподъемнику, на котором застыл потерявший дар речи Питер.

Полуликий повис в воздухе прямо перед ним. Полы его синего одеяния развевались и трепетали от порывов ветра, золотая прядь обвилась вокруг плеч и талии. Вся фигура дышала такой силой и грацией, словно божество спустилось с небес и теперь смотрело прямо в глаза Питеру сияющим взором.

Лицо Полуликого тоже сияло, словно на него упал яркий солнечный луч – даже пятно стало как будто бледнее. Питер еще никогда не видел его таким, это было счастье в чистом виде, редкое и оттого драгоценное.

Полуликий шевельнул рукой, опустился ниже, и мягко коснулся подошвами сапог платформы подъемника. Еще движение – и беззвучное пламя за его спиной побледнело и угасло.

Питер хотел что-то сказать и даже открыл рот, но слов не было. Они стояли друг напротив друга, ветер трепал одежду и волосы. Сам воздух между ними, казалось, впитал свечение «крыльев» и был обрамлен золотым светом.

Наконец Питер кое-как собрал предложение из беспорядочно прыгающих мыслей, и было оно, разумеется, таким:

– А можно я…?

И не поверил своим глазам, когда чуть заметная улыбка приподняла уголки губ Полуликого и заструилась из его необыкновенных глаз. Он расстегнул сверкающий пояс и без лишних слов протянул Питеру.

Тот жадно его схватил, точно ребенок, заполучивший желанную игрушку. Услышал над ухом легкий смешок, но сейчас его не остановил бы и глас Всемогущего Отца, не то что безобидная насмешка.

Однако едва световые «крылья» распахнулись за спиной Питера, он столкнулся с проблемой.

– Прыгай, – пояснил Полуликий, поколдовав над поясом, – прыгай и полетишь. Я все поставил на автоматику.

Но ноги Питера словно приросли к платформе. Он не боялся высоты и доверял эр-лану, но не мог себя заставить сделать этот прыжок. Просто не мог и все.

К счастью, Полуликий быстро это понял – видимо, проблема была не нова. Движением руки деактивировал пояс и запустил гравиподъемник. Мгновение спустя они уже шли по узкой тропинке в сторону леса.

– Там есть поляна, – пояснил Полуликий на вопрос Питера, – рядом с Башней легко удариться о дерево. Поэтому я всегда с платформы прыгаю.

И он потер лоб таким красноречивым жестом, что Питер засмеялся. Стало вдруг так просто и легко, что он повернулся и пошел по тропинке спиной вперед, засыпая своего спутника вопросами:

– А почему крылья не машут? Они же должны махать, как у птиц?

Мягкая улыбка не сходила с лица Полуликого.

– Полет поддерживает силовое поле. Крылья… они просто для красоты.

Тут он запнулся, точно сама мысль о том, что он добавил в изобретение какую-то деталь просто для красоты, была неловкой.

– Но летать без крыльев – это же совсем не то! – воскликнул Питер. – Они невероятные, самое прекрасное, что я видел в жизни, кроме…

Он едва сдержал рвущееся с языка «кроме тебя» и, вспыхнув, поспешно развернулся и пошел нормально, спиной к Полуликому.

Не хватало еще сейчас ляпнуть какую-нибудь глупость и все испортить!

Поляна оглушала жужжанием насекомых и густым запахом подсохшей травы, а цветом соперничала с волосами Полуликого, хотя попытка была довольно жалкой.

– Управлять поясом, как и креслами, можно движениями или мысленно, – объяснил Полуликий. Провел сложенной лодочкой ладонью над талией Питера, и «крылья» беззвучно распахнулись.

– Ага, понятно, – кивнул Питер, хотя ничегошеньки на самом деле не понимал. Он весь дрожал в предвкушении, от близости Полуликого кружилась голова, все это смешивалось в какую-то взрывоопасную смесь, которая грозила вот-вот вырваться из-под контроля.

Полуликий сделал пару шагов назад и скрестил руки на груди.

– Подпрыгни как можно выше и скажи про себя: «Вверх!» – скомандовал он.

Питер собрался, но в момент прыжка почему-то подумал: «Лети!».

К счастью, изобретения Полуликого, как и все вещи за Барьером, отличались понятливостью.

Это слегка напоминало взлет на шаре – но лишь слегка. Золотое поле и окружающий его лес плавно ушли вниз, и тут же потоки ветра набросились на Питера и начали вырывать его друг у друга, как озорные щенки полюбившуюся игрушку. К счастью, пояс стабилизировал эту болтанку, иначе летуна мигом перевернуло бы вверх ногами.

Питер глубоко дышал и старался успокоиться, но получалось не очень. Инстинкт самосохранения буквально вопил о том, что висеть в воздухе между небом и землей – очень-очень плохо. Ветер трепал одежду и волосы, холодил тело под тонкой рубашкой и курткой. Питер уже знал, что в небе гораздо холоднее, чем на земле, и выше подниматься не собирался. Стиснув зубы, чтобы не стучали, он взмахнул руками и, к своему удивлению, легко повернулся в горизонтальную плоскость.