Владимир Козлов - Седьмое небо

– Вы же сказали, что ваша дочь старше меня, – долетел до его ушей хоть и приятный, но укоризненный голос новой знакомой.

Он не растерялся от её провокаторского вопроса. А напротив, игриво улыбаясь, вертикально прикоснулся своим указательным пальцем к её алым губам, – как бы запрещая ей больше не произносить ни слова:

– Это вероятно было искажённое определение. Хотя, как мне показалось, оно вам по душе пришлось. Моей дочери всего лишь двадцать три года. Она у меня биохимик, недавно получила работу в научном центре Пущино Московской области.

– Вы москвич? – слегка укусила его перст Анюта.

– Нет, я с Волги, живу в Нижнем Новгороде. Москва меня не прельщает несмотря на то, что мне предлагали несколько раз там жильё и работу. Не нравится мне суета большого мегаполиса. Я люблю тишину и размеренный ритм жизни, не связанный с опасностью для здоровья. Хоть Нижний Новгород, тоже не маленький город, но там замечательная природа. Одна только Набережная чего стоит. Об отдыхе выходного дня голову не приходиться ломать. А Москва хочу сказать, регион не для пенсионеров. Этот город для энергичных и предприимчивых людей и ещё для транзитников.

– Вы хотите сказать, что вы уже пенсионер? – с недоверием спросила она.

– По стажу работы да, а вот по возрасту ещё нет. И стараюсь не спешить подходить к скрипучей пенсионной ступени. Думаю, моё здоровье, и взгляды на жизнь нескоро подведут меня к этой черте. Я полон сил и, если в данный момент сижу здесь на Крайнем Севере с молодой женщиной в ресторане, значит, могу нравиться женщинам. То есть если вы уловили мою мысль, то, наверное, поняли, что не теряю надежд на жизненные радости и создание семьи.

– Это, что уже намёк? – вполне серьёзно спросила Анюта.

– Как хотите, понимайте, но прошу не смотреть на меня, как на конченого идиота? Я больше верю в случайные встречи, чем в многолетние ухаживания. Мне кажется, что в таких встречах больше скрыто счастья и удачи. Они несказанно вдохновляют души экспресс – влюблённых.

Его оригинальное суждение пришлось ей по душе. Она же всем своим видом показывала ему, что она не легкомысленная кокетка, а вполне порядочная и серьёзная женщина, с которой можно беседовать на любые жизненные темы. Анюта заправила за ухо выбивший локон волос и бросив на Виктора изучающий взгляд, произнесла:

– Я смотрю на вас не как на идиота, а как на случайного, интересного человека, с экстравагантной формулой жизни к тому же не с разрушенной ещё внутренней и внешней оболочкой. Вижу, что у вас имеется богатый опыт подобных встреч с незнакомыми женщинами.

Голубоглазое, смуглое и волевое лицо, с прямым носом и светлыми волосами которое делало Виктора больше похожим на скандинава, чем на россиянина, незаметно для Анюты скрыло свою печаль. Виктор без всякого смятения выдал:

– Насчёт оболочек, возможно, вы и правы Анюта, а то, что касаемо богатого опыта встреч, то здесь вы ошибаетесь, – отрицательно покачал он головой. – Я полтора года назад с женой отпраздновал серебряную свадьбу, а на следующий день, она попала в автомобильную катастрофу. В октябре прошлого года я похоронил здесь в Норильске старшую сестру. Эту поездку я полностью посвятил бумажным делам. Я стал законным и единственным наследником всего имущества своей покойной сестры. Так что Анюта, мне хочешь или не хочешь, пришлось усвоить жёсткое правило: – «Когда человек в печали ему не до похотливых утех».

Для неё это удар был ниже пояса. Она не ожидала, что своими беспочвенными подозрениями обидела нового знакомого. Надо было искать выход, как выйти из этого положения. Правильные мысли в голову не лезли. Подсказка пришла от него.

Виктор перед ней положил свои ладони, как бы говоря, что с этими ладонями отдаёт ей всю свою душу:

– Простите Виктор? – погладила она его кисть руки, – меня обманули ваши глаза. Я в них не нашла печали, и траурной золы. Один огонь и подлинная радость от хорошей жизни. Нервы не взвинчены, значит, вы правду говорили, что не отказываете себе ни в чём.

Виктор налил из графина гранатового сока и небольшими, но торопливыми глотками опустошил фужер. Отдышавшись, невозмутимо произнёс:

– Это у меня с рождения. Глаза мои это громоотвод от разношёрстной нелицеприятной публики, а также они являются притягательной силой для моих клиентов.

– Вы врач? – спросила Анюта, заглядывая глубоко в его глаза.

Он немного смутился, не то от её проницательного взгляда, не то от неожиданного вопроса. И, сделав паузу, воткнул вилку в кусок рыбы: