Тагир Галеев - Атлантический Штамм

Да, мы рисковали. Но со слов Седого, нас никто не смел бы и тронуть пальцем, так нарушить «стальной пакт» было бы равнозначно объявлению войны. А этого не хотел никто. Эспиноса болел, у него был, по слухам, рак кишечника, ну или же некая иная тяжелая болезнь. Мучающая его долгими запорами. Из-за которых он, опять же по слухам, не мог «облегчиться» неделями, что вызывало у него дикую агрессию. Эдмон даже пошутил, что мол, надеемся, что приедем к тому моменту, когда «Краб просрется».

Нас встретили люди Эспиносы, поголовно все смуглые парни с серьгами в ушах и банданах. Молча они разместили нас в четырех своих огромных джипах и помчали к морю.

Ехали молча. У самого побережья, в уютной бухточке нас ожидал катер. Мы выгрузились из автомобилей, сопровождавшие нас мафиози вежливо, но настойчиво пригласили нас пройти на него.

– Босс чувствует себя не очень хорошо, – пояснил нам старший, – ему необходим постоянный свежий морской воздух. Он ждет Вас на своем судне.

Эдмон заметно нервничал, а вслед за ним вибрировать нервами стал и я. К тому же наших пятерых ребят быстро оттеснили, оставив нас вдвоем.

Мы пытались протестовать, на что был получен ответ: «Вы наши гости, и мы отвечаем за Вашу безопасность. А разговаривать босс будет только с теми, кто наделен полномочиями».

Спустя пять минут мы уже мчались, рассекая Атлантику. Впереди расстилалась водная гладь. Где-то вдалеке справа по борту маячил крохотный островок. Катер огибал залив с юга и постепенно все больше углублялся в океанские недра.

Липкое чувство сквозило по каждой клеточке моего тела. Ведь нас сейчас легко могли скинуть в воду, привязав камни к ногам, и никто никогда нас не нашел бы. Мы были полностью во власти чужаков, ведущих себя конечно же сейчас сдержанно и корректно, но ведь им просто пока не сказали: фас!

За все время как мы сошли с поезда, мы ни словом не обмолвились с Эдмоном. Было ясно, что переговоры впереди предстоят непростые.

Наконец катер стал сбавлять ход. Рядом с островком Уэссан мы увидели белую двухмачтовую яхту под флагом Франции.

Мы поднялись на палубу. Гвалт чаек снова начал нагонять тоску, напоминая мне о своей недавней полунищей юности. Оглядевшись, мы поняли, что нас тут уже ждали.

Яхта была роскошна, как и всё имущество, которое окружает обычно наркобаронов. Как в лучших фильмах про гангстеров, тут все блистало золотом и королевской похотью. После апартаментов скромняги Луи мне все это казалось до боли отвратным.

Сам «Краб» ожидал нас на корме, восседая за богато сервированным столом. Батарея из разнокалиберных бутылок и морских деликатесов давала понять, что хозяин не чурается обжорства, мало того, злоупотребляет им.

Выглядел он старо, и честно говоря противно. Жирное брюхо, волосатая грудь, которые не могли скрыться под накинутым на его плечи халатом, лысина. У него была седая недельная щетина и почти белые усы. Узкие глазки начали сверлить нас с первых минут появления.

– Луи мой старый приятель и друг, – он радушно кивнул на стоящие перед ним два плетёных стула, – я вижу, что он вовсю привлекает к своему бизнесу молодежь. Это правильно, ведь новый век уже стучится к нам в двери. – его французский говор был почти безупречен.

Нас предупредили что по первому приглашению садиться нельзя, это мол, может его обидеть. Черт, какие же обидчивые эти пуэрториканцы. Поэтому мы остались стоять, сложив руки перед собой.

– Мы Вас приветствуем, дон Мигеле. Седой Луи просит засвидетельствовать вам его почтение, – мы оба слегка наклонили головы в знак доверия и радушия.

– Передайте ему что я искренне рад, что его молодые посланцы навестили меня в моем скромном убежище. К сожалению, мои болячки не дают мне возможности лично нанести визит моему дорогому другу и партнеру. Проклятые врачи совсем меня в груб вогнать хотят.

Мы молчали. Знали, что говорить должен он, во всяком случае вначале.

– Тебя зовут Эдмон? – он кивнул моему другу.

– Да, дон Мигеле. Я доверенное лицо Луи.

– Знаю, знаю, – он закашлялся, – про тебя многое известно. Луи не станет присылать ко мне молокососов. Я уверен, что он бы мог и сам приехать ко мне, погостить пару дней, тут такая чудесная сейчас погода.

Жирный волосатый мафиози мечтательно посмотрел куда-то в морскую даль. Он мне стал неприятен с первого мгновения, как я его увидел, но я вынужденно улыбался. Моя работа становилась, черт побери, все более ответственной.

– Я знаю для чего вы здесь, ребята, – его голос стал металлическим, тотчас выдав его натуру, – и я скажу Вам одно: посылка не моя. Я свято блюду пакт. Никто из работающих подо мною дилеров не решился бы на этот самоубийственное действо. Никакая прибыль не спасет никогда и никого от моего гнева. Вы слыхали об этом что-нибудь?