Индира Искендер - Значит, черный

– Ты о чем, Фарик?

Единственный друг, одноклассник Васька присел за парту Фариза и хлопнул парня по плечу. Удар получился как пощечина пятиклашки – Васек был таким же немощным хлюпиком, как и сам Фариз. Еще и очкастым. Черномазый и ботан – отличный из них получился тандем.

Фариз поднял голову от парты, в которую уткнулся лбом, и перевел глаза на друга.

– Да ничего. Мать опять психует. Кричит, что мы с бабкой ее довели, и она хочет повеситься.

– Гонит, – уверенно заявил Васька и сел рядом. – Не повесится она.

– Ну, не знаю… – Фариз вздохнул. – Иногда мне и правда хочется, чтобы она… Ну… Исчезла. В такие моменты.

– Я тебя понимаю. Когда мои выпьют и начинают сраться, я их сам зарезать готов. А потом ничего. Проспятся, и опять идеальная семья! А с чего она? Что зацепило?

– Бабушка суп сожгла, забыла на плите. Ну и я… Типа бардак в комнате. Как обычно.

Фариз сцепил руки на затылке и уставился в пустоту.

– А ты суп не видел что ли?

– Меня дома не было.

Васька понимающе ухмыльнулся.

– Нику что ли опять пас?

Фариз покраснел до корней волос и не ответил – друг попал в больную точку.

– Вкус у тебя, конечно, уродский, – продолжал Васька. – В жизни бы на нее не запал! У нее ни сисек, ни задницы нет. Ухватить не за что! Если ты ее зацепишь, будете на всю селуху костями греметь.

Фариз беззлобно пихнул его локтем под бок.

– Заткнись! Тебе только с бабами типа Аньки встречаться, – сказал он, намекая на их одноклассницу. – Только смотри, как бы она тебя не раздавила.

– Не, серьезно! А чего ты к ней не подкатишь? А, Фар?

– Она же со своим одноклассником мутит.

– И что? Отбей, раз она тебе так нужна!

– Ага. На кой я ей сдался? – горько сказал Фариз. – Я же чурка, забыл?

– Был чуркой пару лет назад, – возразил Вася. – А сейчас на тебя видел как мелкота смотрит? Бери любую. Когда они в стаде, так чурка, а поди полапай одну из них в подвале, и она пищать от радости будет и хвастасться перед подружками. Ты выглядишь лет на двадцать пять минимум. Ты блин бреешься! Знаешь как я тебе завидую, – и он потер светлый пушок на подбородке.

Фариз не обращал внимания на то, как смотрят на него девчонки из средней школы – ему не было до них дела. Даже если он кому и нравился, он этого не замечал и считал, что Вася здорово преувеличивает, чтобы его подбодрить. Чье внимание его интересовало, так это девятиклассницы Вероники, но она – он это хорошо помнил – всегда, с момента его появления в селе, ходила с теми, кто его задирал и оскорблял, даже будучи никому не интересной мелюзгой. Она сама никогда не обращалась к нему напрямую и не обзывала. Но молчание – это тоже поддержка.

– Все равно она не станет со мной встречаться! – упрямо заявил Фариз. – Я знаю.

– Откуда?

– Знаю и все. Если бы я ей нравился, зачем бы она сосалась с этим козлом на каждом углу? Как нарочно, клянусь!

Фариза передернуло от ревности, едва он вспомнил, как нарвался на целующихся на лавочке Нику и Сергея, когда в одиночестве брел с дополнительных занятий в школе. Потом они куда-то пошли, и он, как тайный агент, кустами крался за ними, пока не дошел до частного дома, где жил Серега. Фариз не знал, дома ли родители парня, но парочка зашла внутрь, и Ника вышла оттуда лишь спустя час, с блестящими глазами и дурной улыбочкой на лице.

В тот момент кровь ударила в голову Фаризу, и он сжал кулаки с такой силой, что ногти вот-вот проткнули бы кожу – чтобы не броситься на Нику и не убить и ее, и Сергея за ту боль, которую они, не ведая, ему причиняли. Девушка, воровато оглядевшись, поспешила, видимо, домой, а Фариз остался сидеть за старой поленницей, мучаясь от бессильной ярости. Тогда он пообещал себе навсегда измениться. В сто первый раз.

– Но на тебя она тоже смотрит, – прервал его мрачные воспоминания Васька. – Я видел.

Фариз недоверчиво на него покосился.

– Когда?

– Ну, бывает. На переменах если пересекаетесь, она на тебя смотрит. Иногда.

– Иногда, – насмешливо повторил Фариз. – Это ничего не значит.

Их с Никой взгляды действительно ИНОГДА пересекались, цеплялись друг за друга и не отпускали. Хотя, может, эти мгновения для него были вечностью, а для нее – секундой. Фариз не смел смотреть на нее долго, стеснялся показать, что к ней испытывает, боялся быть поднятым на смех. Комплекс из-за нации, который привили ему местные ребята, едва он переехал в эту дыру, пустил толстые корни и намертво оплел его душу. Он осмеливался лишь мечтать о том, что когда-то сможет встречаться… Какой там с Никой! Хоть с одной из девушек в своем селе.