Лара Шульц - Влюбленности

Влюбленность – сильное положительно окрашенное чувство, направленное на другого человека. Сопровождается сужением сознания, следствием чего может быть искаженная оценка объекта влюбленности. Чувство существует как фаза, протекающая всегда в конечный период времени. Множественного числа не существует.

Автор неизвестен

МАЛЕНЬКИЙ ПРИНЦ

Он мог позвонить вечером и сказать: «Выйди на балкон – у меня для тебя подарок.» Я выходила. А потом: «Посмотри на закат. Это тебе про тебя.»

В Англии особые драматичные закаты. Они всегда про что-то. В них всегда какая-то история, а не просто красиво. Это может быть огненная лава в фиолетовом море, в которой плещутся драконы вокруг лодки. Или множество алых полос, которыми темпераментные художники перечеркнули Вселенную. Или огромная птица, из крыла которой мелкими облаками разлетаются розово-серые перья.

Тот, который мне в подарок, был про вихрь. Или про пуховый плед. Облака ветром разметало в мелкий узор и закружило вокруг солнца. И это облачное покрывало медленно накрывало ярко-оранжевый круг, пока не убаюкало его под колыбельную птиц и не скрыло до рассвета.

***

Его зовут Артур. Ему двадцать восемь. Он закончил Королевский музыкальный колледж в Лондоне. Играет на флейте в собственном симфоническом оркестре и два раза в неделю учит детей музыке в студии своего дома. Занимается йогой – у озера, на своей земле он построил деревянное пространство для практик и медитаций и открыл его для мастеров и учеников. Он – про неспешность и постоянство даже на своем Harley-Davidson. Владеет вегетарианским кафе в Вейбридже – одном из самых понтовых мест в графстве Сарри. По пятничным вечерам превращает кафе в бар, играет на гитаре и поет свои песни. Они классные, и в них много шотландского. А еще он записывает ноты на бумажных салфетках, когда к нему приходит мелодия. Музыку слушает на виниловых пластинках. По пятницам я бывала на его концертах. Иногда с подругами. Они ржали надо мной и гадали, на сколько же лет он меня младше – на десять? На пятнадцать? На двенадцать. А еще он любит ветер. Как выяснилось.

***

Я приехала в Англию на полгода, чтобы быть ближе к дочери и написать книжку. Дочь поступила в Вестминстерский колледж – мне было непривычно пусто без нее, и я сначала свободной птицей летала между домом в Москве и любимыми европейскими городами. Нет, я не убегала от страха одиночества – я желала новых эмоций, новых сюжетов и вдохновения. Я много писала, не распрямляла свои кудри, выгуливала все свои сто миллионов белых кроссовок, белых маек и песочных тренчей всех возможных оттенков. И пыталась забыть своего мужчину. Или понять. Или все изменить. Или начать сначала.

А потом решила остановиться.

Лондон – мой самый любимый после Москвы. Он – как музей, где все про вечное. Когда мне нужно заземлиться и напиться энергией постоянства, я возвращаюсь сюда. Мне нравится британская вековая традиция замирания жизни для чаепития. Нравится нелепый золотой верблюд, который сидит на крыше старого дома рядом с железной дорогой на перегоне между станциями Воксолл и Ватерлоо. Нравятся четко нарисованные облака в небе, как в фильмах Миядзаки, нравятся запахи тканей в старинных магазинах, в которых продается школьная форма, библиотеки, в которых есть кафе. Нравится утренний шум центрального Лондона, традиции субботних утренних выходов отцов с детьми на спортивные занятия и то, что по выходным не принято балбесничать. Нравятся пятничные загулы в пабах и воскресные семейные бранчи. Все то, что не меняется никогда. Еще нравится дождь, который пылью сыпется на тебя со всех сторон и даже снизу. Нравится, что вечерами воздух настолько плотный и вкусный, что трудно дышать. Нравится, как одеваются пожилые джентльмены в песочного цвета брюки и мягкие кашемиры. Нравится утренняя традиция одиноких леди покупать кофе и печенье себе и своим собакам, а потом завтракать вдвоем за столиками на улице. Нравится, что в каждом городке есть место, где, как будто планета закругляется – как на рисунках Экзюпери.

***

В этот раз я поселилась в до мозга костей английском Эпсоме – маленьком городе в Сарри в 25 километрах от Лондона, который знаменит горькой эпсомской солью для похудения и скачками на ипподроме Эпсом Даунс. Я жила на третьем этаже кирпичного квартирного дома – с красивым въездом через кованные ворота, клумбами и старым парком с белками и лисами. Под моими окнами весной цвели магнолии и сакура, в окна спальни стучался старый-престарый клен, а на балконе росли туи в горшках, за которыми мой лэнд-лорд умолял ухаживать. Я пила с ними кофе по утрам и читала им вслух, чтобы практиковать свой английский. А после коллекционировала новые города в графстве и разные кафе для завтрака и работы.