Эмма Скотт - Как спасти жизнь

Кто может задержать дыхание дольше, чем на несколько минут?

«Эван может. Он единственный. Я должна верить…»

Словно побежденная, я обмякла в объятиях полицейского, хотя на самом деле мои конечности одеревенели от ужаса. Офицер деликатно отвел меня в сторону и помог сесть. Остальные следили за пенящимся потоком, собаки бродили и обнюхивали берег.

Сколько же прошло времени?

Минута? Две? Точно не меньше двух. Я начала считать секунды, представляя бегущую по кругу стрелку.

Три минуты. Ерунда.

Четыре. Коп накинул мне на плечи дождевик. Сгорбившись, я подтянула колени к груди.

Пять минут. Он без проблем держался в течение пяти минут.

Шесть. Охраняющий меня офицер постукивал пальцами по табельному револьверу.

Семь. Фонарики кружились по периметру, отбрасывая на черную реку желтые полосы света.

Восемь минут. У меня вырвался слабый стон. Пришло время уходить. Я поднялась на дрожащие ноги. Горе накрыло меня с головой.

Крепко удерживая за плечо, коп помог мне встать.

Девять минут.

Несколько полицейских двигались вниз по реке, следуя за ее течением и пытаясь обнаружить тело Эвана или место, где он мог вынырнуть. Только вот я помнила, что говорили об этих водах.

Прошло десять минут, и я перестала считать.

Его уже не найдут. Он исчез.

Эван Сэлинджер погиб.

Он стал свободен.

Калхун, Луизиана

Месяц спустя

Джеймс (фамилию мне не назвали), специалист по подделке документов, которого мне посоветовала Дэл, не выглядел подозрительным. Или уголовником. Его вообще нельзя было описать никаким из негативных эпитетов, которые приходили мне на ум, когда я представляла себе преступника. Молодой, чем-то напоминающий хипстера парень с ухоженной бородой и в очках в роговой оправе. Мне он показался чересчур молодым, но подруга заявила, что все законно. И пусть я ей доверяла, но все же потребовалось некоторое усилие, чтобы подвинуть в его сторону конверт с пятью сотнями – второй половиной от тысячи долларов, которых мне стоили его услуги.

Сегодня Дэл, соблюдая инкогнито, использовал настоящее имя Дэллисон Джонс и надел брюки с рубашкой. Он ободряюще сжал мою руку под столом, пока Джеймс пересчитывал деньги, не доставая их из конверта. Закончив, он кивнул и сунул их во внутренний карман кожаной куртки. А потом вынул из портфеля конверт из плотной бумаги.

– Снимок твоего парня похож на фото из полицейского архива, – начал он.

– Так оно и есть, – согласилась я.

Джеймс и глазом не моргнул.

– Дело в том, что мне пришлось немного поиграть с фоном. К счастью для вас, большинство фотографий на водительских правах мало чем отличаются. Не думаю, что кто-то заметит разницу. – Он начал двигать конверт ко мне, но остановился. – Имена – это не главное. Я определял ваш возраст, рост, цвет глаз и волос. Моя работа – сделать все идентичным, а не придумать идеальные псевдонимы. Поэтому не возмущайся, если тебе не понравятся имена.

Мне очень хотелось взять конверт. Ведь внутри находилась моя жизнь. Моя и Эвана.

– Ее не волнуют имена, Джимми, – заверил Дэллисон. Он наклонился ко мне и криво усмехнулся. – Но это не касается меня. Буду смеяться до упаду, если ты теперь Милдред П. Хаффлстафф из Хобокен, Нью-Джерси.

Я открыла конверт и изучила первый пакет документов – карточку социального страхования и водительское удостоверение, полученное в Аризоне. Права содержали всю информацию: мое фото, рост, вес и новый день рождения.

– Эми Прайс, – проговорила я, – меня зовут Эми Прайс.

« Слышишь, мама? – улыбнувшись, подумала я. – Была Джо, а стала Эми».

– Эми Прайс, – произнес Дэллисон, словно пробуя новое имя на вкус, и фыркнул. – Ничего смешного.

– Я же просил не ныть, – парировал Джеймс, потягивая ром с колой.

Я вытащила из конверта второй пакет документов. Сердце тут же защемило, а глаза наполнились слезами. Я моргнула, глядя на красивое лицо Эвана. Джеймс проделал отличную работу, сменив фон снимка, сделанного в Северной исправительной колонии, на бледно-голубой, необходимый для водительских прав.

– Джастин Холлистер, – пробормотала я.