Эмма Скотт - Как спасти жизнь

Эван тоже приближался к вершине. Мокрый от пота, он особенно резко толкнулся в мое тело. Выдохнув через стиснутые зубы, он испустил гортанный рык и, кончая, сделал несколько завершающих движений.

Я открыла глаза. Эван склонился надо мной, и лучи солнца образовали над его головой золотой ореол. Так и не выходя из меня, он опустил мои дрожащие ноги на землю. Пот струился по его гладкой спине, а волосы прилипли к затылку.

Начиная приходить в себя, я ощутила, как он покинул мое тело. Эван приподнялся на локте, рассматривая меня. Дикое, голодное выражение его лица смягчилось.

– Да быть такого не может, чтобы ты до вчерашнего дня не занимался этим, я просто не верю, – тяжело дыша, заявила я.

Он рассмеялся и убрал с глаз мокрые от пота волосы.

– На самом деле о таком парень не стал бы лгать.

– Тогда это талант от рождения.

– Нет, все дело в тебе.

Недоуменно моргая, я сидела в каком-то оцепенении.

– Как мы оказались в таком виде? – спросила я, имея в виду нашу наготу. – Я была в бешенстве, напугана, а затем…

– Жизнь и смерть, – пояснил Эван. – Близость к смерти вынуждает ценить жизнь и стремиться к тому, что заставляет нас чувствовать себя живыми. Например, секс. Он показывает нам, что мы живы. – Эван улыбнулся. – Так ведь?

Я не ответила на его улыбку.

– Ты был близок к смерти? – Я мотнула головой в сторону реки. – Мне казалось, что да.

– В некотором смысле. Надолго задерживать дыхание, не позволяя легким насыщаться кислородом, – это своего рода смерть, верно?

Я поежилась, невзирая на усиливающуюся дневную жару.

– Так вот почему ты этим занимаешься!

– Нет. Я не знаю. – Повернувшись, Эван уставился на реку. – Легенды коренных жителей Америки гласят, что духи умерших могут приходить во сне. Давать подсказки с того света. Близость к смерти притягивает их. Так можно отчетливо их слышать.

– Ты веришь в легенды коренных жителей о духах-проводниках? Поэтому… мы отправились в путешествие?

Я попыталась осознать его слова, но мне они казались полной нелепицей. С моей точки зрения, наш вояж вообще не имел никакого смысла. Он больше походил на гонку к мифическому «центру», на которую не согласился бы ни один здравомыслящий человек. И тем не менее происходящее казалось мне совершенно правильным.

Обнаженный и прекрасный в лучах солнца, Эван повернулся ко мне.

– Возможно. Не знаю, Джо. Единственное, что мне известно: это все для нас. Все, что я делаю. Для тебя. Достаточно ли тебе сейчас этой информации?

– Полагаю, да, – ответила я. – Пока что.

– Спасибо, Джо. За доверие.

– Я на самом деле доверяю тебе. Свою жизнь.

Осознав, что сказала сейчас чистую правду, я резко втянула в себя воздух. Только теперь до меня дошла разница между тем, как я жила с Ли, и тем, что я чувствовала рядом с Эваном.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– Ни о чем, – ответила я. И тут же поправила себя: – Во всяком случае, не о том, о чем ты хочешь сейчас разговаривать.

Эван притянул меня ближе, и я легла на одеяло рядом с ним, устроив голову на его плече.

– Расскажи. Ты можешь рассказать мне все, что хочешь.

– Неприятная тема. К тому же сейчас не время и не место…

– Давай, Джо.

– Я думала о Ли. – Уловив, как Эван напрягся, я слабо улыбнулась. – Я же предупреждала.

– Нет, продолжай. Хочу услышать твою историю. Узнать все, что ты мне позволишь.

– Я размышляла о том, что с тобой чувствую себя иначе. Он заставлял меня ощущать себя никчемной. Так же, как и Джаспер…

– Это не так, – резко оборвал меня Эван. – Проклятье, это самое последнее, что можно о тебе сказать.

– Я знаю, что нет. Больше нет. И не потому, что ты так сказал. Просто ты дал мне силы поверить в это, – призналась я, проводя кончиками пальцев по его груди. – Ты заставляешь меня чувствовать себя красивой, Эван. Целой. Живой. Вся та старая боль из-за Джаспера и новая, приобретенная с Ли… когда я с тобой, она исчезает. – Я посмотрела на него. – Как ты это делаешь?

Эван покачал головой.

– Тут нет никакой тайны, Джо. Я люблю тебя.

Тепло этих слов заполнило мое сердце, а затем растворилось.

– Ты любишь меня?

– А ты разве не чувствуешь это?

Чувствуя, как глаза наполняются слезами, я кивнула.

– Я надеялась… что ты…

Взгляд Эвана просиял, как чистая, голубая вода в нашем бассейне.

– О, милая, я давно люблю тебя. Со школы. С того самого дня, когда ты рассказала мне про свою мать и шрам… а я поделился с тобой историей о Вудсайде. Ты не смеялась надо мной, не называла сумасшедшим. Поверила. Может, и не до конца, но хотя бы приняла меня. Со мной никогда такого не происходило. – Он приподнялся на локте, выглядя очень серьезным. – Но я влюбился в тебя не из-за принятия. Не потому, что ты стала первой девушкой, которую я поцеловал и коснулся. Я полюбил тебя. Твою силу и огонь. Ты прошла через ад, – он коснулся моего шрама, легко проведя по нему, – но никогда не сдавалась. – Эван ладонью дотронулся до моей щеки. – Я люблю тебя, Джозефина. Клянусь. И никогда не перестану.