Виктор Мережко - Входя в дом, оглянись

Сопя от неудовольствия, майор подписал какую-то бумажку, протянул Гордееву.

— На выходе отдашь. И не вздумай скрываться. Иначе разговор пойдет в другой плоскости.

— Да вы че? — возмутился Артур. — Куда скрываться? Во-первых, на мне дом и кафе. А во-вторых… — и вдруг осекся.

— А во-вторых, — громко рассмеялся капитан, — беременная невеста. Верно, артист?

— Ну да, — смущенно ответил Артур. — Приблизительно.

— Интересное дело, — мотнул головой Гринько. — Тут жена пропала, там невеста беременная. Кругом бегом. Совсем ты, парень, запутался.

— Ничего, товарищ майор, выпутаемся! — уверенно ответил Артур и толкнул дверь.

Было довольно тепло, сухо, солнечно. Настя сидела на лавочке недалеко от входа в больницу, безразлично наблюдала за входящими и выходящими из приемного отделения, морщилась от жухлого солнца. Увидела Артура, позвала:

— Милый, я здесь!

Он подошел, тяжело рухнул рядом.

— Чего такой? — спросила Настя.

— Из ментуры. Еле выпутался.

— А в чем выпутываться?.. Разве ты виноват, что она пропала? Погуляет где-то, через день-другой вернется.

— Хоть бы совсем не возвращалась.

— Артур, ты чего? Она твоя жена.

— Пока.

— Все равно. К тому же живой человек. — Настя обняла его, прижалась. — А я уже чувствую нашего ребеночка. Вот здесь бьется. Дай руку, — приложила в животу, заглянула ему в глаза. — Чувствуешь?

Он послушал, пожал плечами:

— Не особенно. — Он отпустил Настю, озабоченно мотнул головой. — Не-е, менты просто так не отцепятся. До самой холки будут грызть, пока трупом не лягу.

— А за что? Хочешь, я скажу, что ты был в это время со мной?

— Совсем больная? Голова хоть чуть варит? — Артур поднялся, предупредил: — Запомни, ты тут вообще не при делах! Будут спрашивать, цепляться — молчи, как таракан на прикорме! — Он поцеловал ее в макушку, быстро зашагал к выходу.

— А ты куда? — крикнула вслед Анастасия.

— Домой. Вдруг Тося вернулась.

Антонина медленно, устало передвигая ноги, шла по окраинной улице поселка, ни на кого, ни на что не обращала внимания. Ее колотил сильнейший озноб.

Поселок был чистенький, аккуратный, застроенный богатыми кирпичными особняками, прячущимися за высокими заборами.

Антонина увидела выехавшую из одних ворот дорогую машину, направилась к ней. За рулем сидел хорошо одетый молодой человек, на соседнем сиденье — ухоженная его же возраста женщина.

— Извините, — позвала Антонина. — Не подскажете, где я?

— Как это где? — оскалился молодой человек. — В дачном поселке «Приозерное».

— До города далеко?

— Километров пять.

— Не подвезете?

— Не-е, — мотнул мужчина головой. — Мест не хватит. Сзади собака, спереди мы. Куда тебя такую? Изгваздаешь всё. Или кобель покусает.

— У меня температура… Попить бы.

— Доктор в городе. А магазин за углом, пей, хоть залейся.

Автомобиль укатил, Антонина двинулась дальше.

В конце улицы действительно стоял небольшой ладный магазин, тоже кирпичной кладки.

Антонина вошла внутрь, прошлась вдоль выставленных товаров, остановилась возле бутылок с водой и другими напитками.

— Вам что? — подошла к ней продавщица.

— Пить. Воды…

— С газом, без газа?

— Не знаю.

— Лучше без газа. — Продавщица взяла бутылку, пошла к кассе. — Сорок пять рублей.

Антонина молчала, удивленно смотрела на нее.

— Женщина, сорок пять рублей! — повторила продавщица.

Антонина постояла в раздумье, медленно повернулась, покачиваясь от слабости, двинулась к выходу.

— Вы чего? — крикнула вслед продавщица. — Денег нет, что ли?.. Так возьмите бесплатно. Не обеднею.

Антонина не оглянулась, не ответила, побрела дальше. По сторонам дороги за высоченными заборами прятались особняки богатых людей.

Спустя какое-то время Антонина покинула поселок, оказалась в пустом незастроенном поле, в дальнем конце которого виднелись простенькие дома еще не снесенной деревеньки.

Начался дождь. Она не обращала на него внимания, старалась унять усиливающуюся дрожь, старательно куталась в подаренное ей промокшее покрывало…

…Деревенька была крохотная, с кривой улочкой, со старыми покосившимися домиками. Кругом ни души. Дорогу перебежала собака и скрылась в каком-то дворе.

Антонина добралась до конца улочки, совершенно обессилев, остановилась, присела на старое поваленное дерево.

Так она сидела, слегка раскачиваясь, стараясь унять дрожь от проникающего во все клеточки холода и дождя.

— Чего сидишь? — услышала она за спиной чей-то голос.