Эйприл Тухолки - Между дьяволом и глубоким синим морем

Затем сердито поглядела на братца, но он выглядел удивлённым. Неужели он настолько хороший актёр?

— Ты — девочка с портрета? Которая утонула? — это уже спросил он.

Нам снова ответили «ДА».

Прошло пару секунд. И указатель задвигался.

ИЩИТЕ

МЕНЯ

ПРИ

ЛУНЕ

Волоски на моих руках встали дыбом. Я почти слышала, как эти слова произносила девочка — медленно и тихо, словно они доносились с глубин океана.

Указатель вновь задвигался.

КТО-ТО

ПРИБЛИЖАЕТСЯ

Люк и Саншайн молча смотрели на спиритическую доску. Ривер лениво улыбнулся и вообще выглядел так, будто получал от ситуации неимоверное удовольствие.

— Кто это? — спросила я напоследок. — Кто ты?

Указатель с секунду метался под нашими пальцами, а затем вывел:

Д

Ь

Я

В

О

Л

Я упёрлась руками в доску и оттолкнула её. Та полетела в стену.

— Какого черта, Ви? — Люк стукнул меня по руке. — Она же винтажная! Ей около восьмидесяти лет! Будь осторожней.

— Это перебор, Люк. Не шути с Дьяволом.

Он встретился со мной взглядом.

— Я и не шутил. Бога ради, Ви, после всей этой болтовни Фредди, ты действительно думаешь, что я стал бы шутить насчёт Дьявола, общающегося с нами через спиритическую доску?

Мы смотрели друг на друга с минуту.

— Успокойтесь, братцы и сестры, — расслабленно проурчала Саншайн, не поддавшись панике. Девушка легла на спину и задрала ногу на кровать Люка. Винтажное жёлтое платье поднялось вверх и открыло вид на бледную кожу её ноги, но она сделала вид, что не заметила. — Уже слишком поздно для ссор.

— Ладно, — сказала я.

— Ладно, — сплюнул Люк.

Я махнула рукой в сторону бедра Саншайн.

— Что ж, оставлю вас наедине, братец.

Мы с Ривером прошлись до гостевого дома. Отвезя Джека домой, он заехал в город за продуктами и приготовил нам на ужин салат «Цезарь» со сладкой жареной картошкой. Окна были открыты настежь, и комната наполнилась ароматом свежего морского воздуха, смешанного с земляным, глинистым запахом старой масляной краски и вкусной еды. В итоге, пахло восхитительно. На Ривере всё ещё был костюм крестьянина, а на мне — чёрное платье Одри Хепберн. Во время ужина в доме без всякой причины перестало работать электричество, потому он зажёг свечи на маленьких блюдцах и расставил их по всей кухне. Атмосфера была столь насыщенной, что можно было попробовать её на вкус.

Впервые с домика на дереве мы оказались вдвоём. Меня смущало то, что он собирался мне поведать — обещанные ответы. Честно говоря, вкусная еда, лёгкий бриз и насыщенная атмосфера отнюдь мне не помогали.

— Ты сбежал во время «Касабланки», — начала я. Мои пальцы были жирными от салата и картошки, и я вытерла их об полотенце с маленькими овечками. — Куда ты ходил?

Я прождала весь ужин, чтобы Ривер начал говорить. Но не тут-то было. Я бы предпочла не давить на него, учитывая, что обычно от этого становится только хуже. К чёрту. Мне нужно знать, если парень, приготовивший мне ужин, живущий в моём гостевом доме, был из тех, кто сбегает на кладбища и убеждает детей, что он — Дьявол. Как можно быстрее.

Ривер взял тарелки и положил их в раковину.

— Позже, Ви. Позже.

Он начал готовить эспрессо, и к остальным запахам добавился ещё и приятный аромат кофе. Я сделала глоток своего. Я по природе сова — так было с детства. Одни из моих ранних воспоминаний были о том, как я сидела с мамой и папой, пока они рисовали поздно ночью, хотя Люка уже давно уложили спать. Родители не были идеальными, даже когда жили с нами, но что-то правильное они всё же делали — например, давали мне засиживаться допоздна, когда у меня было на то настроение. Как бы там ни было, я знала, что от кофе на ночь во мне проснётся сова, потому встала на носочки, когда делала глоток.

— Ривер, ты ходил на кладбище? — Пресловутое давление…

Он повернулся.

— Что это ты такое вытворяешь? — парень проигнорировал вопрос и кривовато ухмыльнулся, глядя на то, как я качаюсь на ногах.

— Пытаюсь не пить слишком много кофе, — я опустилась на пятки. — Когда ты на носочках, то глотать становится труднее.

Он поднял свою чашку и встал на носочки. Снова босиком. Ему не нравилось носить обувь. Что было мне по душе — мне же нравятся его ноги. Он закачался, выпил, опустился и посмотрел на меня.

— Ви, ты странная. Знаешь об этом?

Я кивнула.

— Ты много времени проводила одна в детстве?

Снова кивнула.

Ривер улыбнулся.

— Ну, мне нравятся странные. Обычно люди не такие странные, как хотелось бы. В детстве мы все довольно необычные, но затем мы вырастаем и…