Алла Полянская - Ничего не возьму с собой

— Львович, да это какой-то совсем уж тормоз, а тут чувак заведовал огромным складом и содержал его…

— В образцовом порядке! — Семен Львович подмигнул Виктору. — Ты не слушаешь меня. Склад — это как раз то место, где он установил раз и навсегда нужный ему порядок, он знает его вдоль и поперек. Он точно знает, как действовать в том или ином случае, как и с кем там общаться. Но сотрудники для него — типа гвоздей или шурупов, для общения с ними у него есть четкая внутренняя инструкция, как и для устройства самого склада. Он их не воспринимает субъектно, если ты понимаешь, о чем я говорю, они для него — просто объекты. И тут он видит нечто, и это нечто выбивается из общего ритма. Что сделает такой человек? Он будет обдумывать то, что его взволновало, день или два, а может, и неделю. А потом, не найдя правильного решения — для себя правильного, поскольку для него нет ничего страшнее ошибки! — он обращается к своей подружке.

— То есть он мог что-то увидеть и вчера, и третьего дня, или даже неделю назад?

— Именно! — Семен Львович выглядит как учитель, наконец обучивший делению дробей неисправимого двоечника. — Он обдумывал, прикидывал и так, и эдак. Но о том, что его что-то беспокоит, никто не знал, потому что такие люди, мягко говоря, внешне абсолютно не эмоциональны. А потом в какой-то момент он созрел до того, чтоб попросить совета, но было уже поздно. Убийца не оставил ему шансов. И я думаю, если бы девица поговорила с ним, судьба этого парня все равно была уже предрешена.

— Но тогда мы бы по крайней мере знали, что такого увидел несчастный кладовщик. — Виктор повертел в руках пустую банку. — А сообщник убийцы…

— Скорее, сообщница. — Семен Львович пьет чай маленькими глотками. — С наблюдениями и женщина могла справиться — ходила, все запоминала. Возможно, изначально она даже не предполагала, что готовится убийство, а потом все так быстро случилось, что ей пришлось помогать убийце. Странно, что она не выдала себя на допросе.

— Мало ли, как она все это воспринимала. — Виктор вспомнил Генкины слова о повернутых на вирте гражданах. — Ладно, я все понял. Семен Львович, а веревка?

— Отдал в лабораторию. Возможно, найдут ДНК убийцы, но это дело достаточно долгое, так что ждать смысла нет. — Семен Львович покачал головой. — Знаешь, я уже немолодой человек и многое видел, но в последние годы я поймал себя на том, что перестал понимать мир вокруг. Люди стали злые, бросаются друг на друга из-за ерунды. Давеча видел, как на светофоре из машины выскочил мужчина и принялся вытаскивать из салона рядом стоявшей машины водителя. Завязалась драка, а люди столпились и снимали это на свои телефоны. Для них это было развлечение. И бытовых убийств стало очень много — пьянство, домашнее насилие. Но хуже всего то, что увеличилось количество преступлений против детей. Во все времена люди оберегали потомство, и враги, захватывающие чужие земли, убивали именно молодняк, чтобы лишить побежденный народ будущего. Так у меня есть ощущение, что мы сами себе враги. Как по мне, то даже проданная подростку бутылка спиртного может приравниваться к убийству. Ведь он может отравиться алкоголем, или же, выпив его, попасть под машину, или даже убить кого-то, ты понимаешь? А курящие девочки с бутылками пива или энергетиков? Я ни разу не ханжа, но в том, что потом рождаются больные дети, виноваты те, кто терпимо относится к таким вот девочкам, и родители в том числе. Мы теряем поколение — оно тупеет перед мониторами компьютеров, играя в бесконечные игры, или теша свой нарциссизм, размещая фотографии на всеобщее обозрение, в том числе и очень личные. Оно убивает себя спиртным и наркотиками, у них уже ущербный генотип, а их потомство качеством будет еще хуже! И когда они попадают ко мне на стол, их организмы изношены так, что смотреть страшно. И я думаю: где родители этих детей, почему они не выполнили свои родительские обязанности по сохранению своего потомства? И у меня, знаешь, нет ответа, кроме подозрения, что мир сошел с ума и катится в пропасть.

— Боюсь, вы правы. — Виктор поднялся, расстроенный словами патологоанатома и собственными мыслями. — Ладно, я поеду в отдел, работы полно. Спасибо, Семен Львович.

Виктор вышел из морга, прикидывая свои дальнейшие действия, и по всему выходило, что нужно дождаться вестей от Генки и результатов поиска от Семенова. Что-то в этом деле не давало ему покоя, но сформулировать свою мысль он пока не мог. Досадливо фыркнув, он зашагал по лужам к машине, думая о том, что вот плохо очень без Дэна, и без пива плохо.