Владимир Колычев - Деньги со стоном

— Он вас зачаровал, — сказал майор полиции.

— Каюсь, так оно и было.

— А потом взялся за Олесю. Думал и ее совратить.

— Да?

— Но с ней номер не прошел. Она в него стреляла. Он ранен. Я думал, что Ларион ушел к вам.

Яша приставил к дому Евгении человека, но бандит мог зайти во двор со стороны моря. Возможно, тут был и потайной ход, о котором Евгения не сказала.

— Ларион ранен? — Женщина задумалась, принялась размышлять над тем, как ей надо себя вести, радоваться этому известию или огорчаться.

— Не думаю, что серьезно, — сказал Яша.

— Почему вы так не думаете?

— Иначе мы уже нашли бы его. — Майор держал руку на пульсе событий, но пока что не мог писать победных реляций.

— Он может прийти ко мне.

— Это вряд ли, если я здесь.

— Вы уйдете, а я останусь.

— Запирайтесь на все замки, — посоветовал женщине Яша.

— Заперлась. Но вы же не верите мне. А если он все-таки придет? — Евгения не мигая смотрела на него, не просила, а требовала.

Яша понял, что домой она его сегодня не отпустит. Что ж, так тому и быть. Сопротивляться он не станет.

Забор новый, сплошной профлист, закрепленный на железных столбах. Ларион помнил, что давал Вензелю денег на это дело, и теперь увидел результат. Вот он, забор, стоит себе. Да только вот калитка заперта намертво, а звонка нет. Стучать в нее нельзя. Соседи вокруг, шум привлечет их внимание. Они позвонят куда следует, подъедут менты и повяжут его. Ларион не имел права давать им повод для радости, должен был жить и мстить.

Он махнул рукой, пытаясь привлечь к себе внимание, на этом его силы окончательно иссякли. Ларион потерял сознание, но удар о землю вернул его в чувство. Боль из живота разлилась по всему телу как горящий напалм. Руки не слушались, ноги тоже отключились, сознание угасало.

А это место совсем не подходило для лежки. Время хоть и позднее, но все равно его могли заметить случайные прохожие. Подумают они, что он пьяный, наберут ноль два или «Скорую» вызовут, что в общем-то совершенно одно и то же.

Ларион понимал всю ущербность своего положения, но ничего не мог поделать. Тело окончательно отказалось ему повиноваться. Он даже ствол не мог достать, чтобы застрелиться. Впрочем, жить ему все равно осталось совсем чуть-чуть.

Ларион терял сознание и чуть не плакал от обиды. Все из-за какой-то суки, с которой он так и не расплатился.

В чувство его привел ангел. Ларион видел его круглое, подернутое дымкой лицо, светящийся нимб над головой. Сам он лежал в сухом уютном облаке. Теперь ему было хорошо. Живот не болел. Ларион не чувствовал не только его, но и вообще всего своего тела. Ну да, откуда ему взяться в раю? Там же пребывает только бессмертная душа.

В руке ангел держал шприц и явно собирался делать укол. Неужели даже у души есть своя задница? Или это не ангел?

Ларион вдруг понял, что укол ему делает Галя. В одной руке шприц, в другой — ватка со спиртом, в зубах пластиковый колпачок. Облака никакого нет. А нимб — это свет из окна, которое она закрывала своей головой.

— Ух ты, глаза открыл!

Ларион не видел Вензеля, но услышал его голос.

— Юра, только спокойно. Это антибиотик, — сказала Галя, продолжая давить на поршень шприца.

— Чтобы заражения крови не было, — пояснил Вензель подельнику.

Ларион с трудом, но все-таки повернул голову. Он, конечно, совсем плохой, жизнь едва теплится в нем, но это вовсе не значит, что его можно держать за дурака. Ему известно, что такое антибиотики.

— Здорово, Ларион! — Вензель расплылся в улыбке.

— Оставь человека в покое, — сказала Галя.

— Нормально все, — выдавил из себя Ларион, чем, кажется, изрядно удивил ее.

Похоже, она считала, что он сейчас не способен даже говорить.

— Это хорошо, что мне нормально. Больно только будет, когда реланиум отпустит, — прошептал Ларион.

— Катька еще принесет.

Если Вензель хотел успокоить подельника, то явно зашел не с той карты.

— Кто такая Катька?

— Подруга моя, — пояснила Галя.

— Из паспортного стола?

— Из больницы. Работает там.

— Она не должна меня видеть, — сквозь зубы процедил Ларион.

— Она тебя уже видела, — сказала Галя.

— Живот тебе заштопала, — добавил Вензель.

— А если сдаст?

— Меня же не сдала.

Глаза Лариона закрывались, Вензель плыл куда-то вверх вместе с голосом, а сам он плавно скользил куда-то вниз по наклонной плоскости. Ситуация шла под откос. Какая-то там Катька знала о нем и запросто могла сдать его ментам. Он ничего не мог с этим поделать. Оставалось только надеяться на авось.