Синди Майерс: Рискованное турне [litres]

А вот Саймон – желчный, безжалостный полицейский, которому нет дела ни до нее, ни до ее чувств.

Однако Дэниел Метуотер не раз лгал ей. А вот Саймон ни разу не пытался ее обмануть, даже когда суровая правда могла причинить ей боль.

Саймон бродил по коридору возле комнаты Энди Мэттисон, не обращая внимания на мягкие кресла и красивые люстры. Для него отель был полем боя, где нужно учесть все потенциальные укрытия, из которых можно напасть и в которых беглец способен спрятаться.

Разговор с Энди прошел не так, как он надеялся. Саймон собирался заставить ее отправиться вместе с ним в приготовленное полицией убежище, где ей не будет грозить опасность. Но один взгляд на красивое, усталое лицо растопил всю его решимость. Может, для нее и ребенка будет лучше остаться в отеле, где она окружена комфортом. А он станет охранять ее – и ждать.

Метуотер придет за ней. В этом Саймон не сомневался. Пророк проповедовал своим последователям простую, бедную жизнь и при этом использовал доверившихся ему людей, выманив у них в общей сложности шестьдесят восемь миллионов долларов. И это только те счета, о которых Саймону известно.

Но теперь пророк превратился в беглеца, его счета заморожены и для него недоступны. Ему понадобятся деньги, чтобы покинуть страну, оказаться за пределами действия американских законов. У Энди есть деньги, и Метуотер уверен в том, что она отдаст их ему. Метуотер привык полагаться только на деньги.

Пророк был сыном человека, заработавшего состояние на производстве пластика в Чикаго. У него был брат-близнец, Дэвид, растративший сотни тысяч долларов из семейного состояния еще до смерти Метуотера-старшего. Без отца, сдерживавшего его расточительность, Дэвид окончательно распоясался, набрал карточных долгов, влип в наркоторговлю, связался с русской мафией. Он погиб при загадочных обстоятельствах, судя по всему, от руки одного из гангстеров, которых пытался «кинуть».

Тем временем Дэниел управлял семейным делом, жертвовал немалые средства на благотворительность и разбирался с проблемами брата. Смерть Дэвида, как он заявил журналистам, стала для него тяжелым ударом – настолько, что он продал весь бизнес и отправился странствовать по стране, проповедуя миролюбие и отказ от мирских благ быстро растущему числу последователей, которые пришли следом за ним на федеральные земли Колорадо и разбили лагерь, оказавшись под юрисдикцией рейнджеров.

Хороший и плохой близнец. Но Саймон не верил в эту сказочку. Он считал, что Дэниел не лучше братца, просто умело скрывает свою натуру.

Саймон знал действительно святых людей – монахинь, которые живут в бедности и работают не покладая рук, чтобы помочь детям, прозябающим в пригородных трущобах. Врачей, которые на свои деньги открывают больницы для бедняков. Офицеров полиции, которые погибли в борьбе с преступниками.

Но Саймон святым не был. Служа в Иммиграционной и таможенной полиции США, он не верил в милосердие к преступникам и не терпел слабаков и нытиков. И был уверен, что для таких, как Дэниел Метуотер, в аду заготовлен отдельный котел.

Прелестная Энди Мэттисон была одинока и беззащитна. В ее красоте было что-то неземное. Впервые увидев эту девушку в лагере Метуотера, Саймон с трудом отвел от нее взгляд. Энди принадлежит к высшему обществу – испорченная светская дива, которая ни в чем не знала отказа. Этого было достаточно, чтобы невзлюбить ее. И он действительно испытывал неприязнь по отношению к ней.

Пока не посмотрел в эти сапфировые глаза, в которых смешались боль и страх. Это был удар под дых. Без роскошных нарядов и дорогих украшений она выглядела обычной заблудшей овечкой. С того момента Саймон стал считать себя защитником Энди Мэттисон. Поэтому он и рыскал теперь по коридорам и холлам отеля, напряженно выискивая признаки опасности.

Саймон почувствовал угрозу в человеке, заговорившем с Энди у лифта. Надо было его отыскать. В баре отеля, «Корабельной таверне», он заметил его. Саймон толкнул двери, и его поглотил царящий внутри шум – десятки голосов, рев двух телевизоров и звяканье бокалов. Саймон кое-как протолкался вперед и неосторожно задел фигуристую брюнетку в расшитом блестками вечернем платье.

Та улыбнулась и окинула его оценивающим взглядом.

– Привет, красавчик, – выдохнула она.

Саймон не стал отвечать и пошел дальше, к стойке, где опустился на сиденье подле блондина, тот обернулся, взглянуть, кто к нему присоединился. Саймон приветственно кивнул. Незнакомец ответил тем же, судя по всему не узнав его.