— Я не хотел ее трахать. Не пили меня за тот случай. Мы столкнулись в коридоре, потом в баре и закончили наше знакомство…
— За соседней стеной, не продолжай. Ее кровать так и норовила пробить дыру в моей стене, пока она орала долбаной сиреной во всю глотку. — Подталкиваю его за двери и закрываю ее на замок.
— Она крикунья. Ты не такая? — Он стоит около лифта и жмет кнопку со всей дури.
— У тебя не будет такой возможности, чтобы проверить. И дело было не в том, что штукатурка осыпалась на мой новенький трофей. Ты бросил ее через неделю, сообщив, что она заразила тебя сифилисом. — Мы заходим в подошедший лифт, и я нажимаю кнопку цокольного этажа. Ведь именно там стоят наши машины, на которых мы, надеюсь, по отдельности отправимся в кафе.
— Я не виноват в том, что она не понимает шуток, в таком случае не оказался бы в ее ловушке. — Я довольно громко произношу «О, боги!», он раздражается в грубом смехе. — Что? У тебя тоже не безоблачное прошлое и до сих пор активная сексуальная жизнь. Если бы ты была более постоянна, у твоей соседки не было бы желания подписать тебя в мои подружки. А лучше тебе уже остепениться со мной и тогда пусть говорят, что хотят.
— Ты перегибаешь палку в своей настойчивости. — Хлопаю его по плечу. — Она растрепала оценщику, что я заражена, увидев, в какую квартиру ты прошел. Мой отец был самым первым проинформированным об этом. — Он еще больше начинает смеяться, я же раздраженно наблюдаю за медленно перемещающимися цифрами на экране. — Хорошо, что мой отец в курсе, что я никогда не связывалась с тобой.
— То есть он в курсе всех тех, кого ты приглашала в свою квартиру? Или это намек на приставку «пока» не связывалась? — Я толкаю его в бедро, и когда двери расходятся, вбираю воздух в легкие, ненавижу лифты и металлические стены, которые давят на мозги. — Кстати твой отец был бы счастлив, если бы ты уже связалась со мной, сконектилась.
Не отвечаю на его вопросы и рассуждения, ведь ответ и так очевиден, — мы никогда не будем парой, да и Джаред так же, как и другие, не смирится с некоторым нюансом, связанным со мной. Потеря единственного друга смертельна. Останавливаюсь около своего автомобиля, нажимаю на разблокировку дверей, когда рядом со мной возникает снова Джаред.
— Что? — Он делает невинное лицо, но эта хитрая улыбка портит абсолютно весь посыл.
— Оставил у тебя дома ключи и свои вещи. — Он указывает на свою видавшую виды футболку. — А это значит, мы едем вместе, весь день буду хранителем твоей души и тела. Возвращаться плохая примета.
— Когда ты начал верить приметы? Я могу дать тебе ключи от квартиры. — Он запрыгивает на соседнее сиденье, отрицательно качая головой, и мне ничего не остается, как захлопнуть двери машины и завести мотор.
— У меня есть предложение получше. Мы поедем в бар, хорошо поедим, ты расскажешь мне про этого придурка Меллона, и мы решим, как забрать то, что принадлежит тебе. — С улыбкой я нажимаю на педаль газа.
Бар в послеобеденное время значительно опустел, все, кто хочет пропустить пинту пива или другое спиртное, прибудет сюда немного позже. Людей здесь можно сейчас посчитать по пальцам, к чему мы собственно и стремились. Запах жареных колбасок и сосисок, яичница и чем еще там кормили людей в обед в этой забегаловке. Я не успеваю прочитать, так как работник быстро стирает с доски, исписанной надписями про меню на обед. Не без тоски наблюдаю, как последний счастливчик доедает огромную порцию пюре с соусом, ради которого мы сюда постоянно приходили со студенческих времен. Джаред задумчиво водит пальцем по папке с меню. Уверенна, сейчас он закажет креветки со сливками, набадяжит туда острого соуса и всю эту ерунду съест в считанные минуты. Но мне сейчас хочется чего-то приземленного, что хоть немного будет выглядеть, как домашняя пища. А дальше уже можно будет портить все это хорошей порцией спиртного.
— У них все еще есть пицца. — Джаред доволен моей кривой миной, ведь ему точно известно, что я ее ненавижу.
— Мне, пожалуйста, салат «Цезарь» и жаренные креветки. Пинта пива и сухарики. — Джаред откладывает меню и смотрит на меня во все глаза.
— Пиво? — Он поджимает губы и качает головой. — Однажды ты сопьешься. Но окей, я буду тоже самое.
Теперь наступила моя очередь смотреть на него оценивающе, что же так повлияло на него. Обычно мы заказываем разные блюда, затем лезем друг другу в тарелку и бесконечно спорим, у кого вкусней. Джаред что-то пытается показать мне с первого дня моего приезда, но я не могу каждый раз сканировать его настроение, и у меня нет рентгеновской лампы, дабы просветить и узнать, что у него внутри. Мы смотрим друг на друга до того времени, пока к нам не приходит официант с нашим заказом. Я первая решаю, что пора прекращать заниматься созерцанием друг друга. У меня нет возможности залезть в его тарелку, устроить обмен едой, так как она одинаковая.
Читать дальше