Лиз Лоусон - Счастливчики

Я сползаю на стуле так низко, как только могу без риска свалиться на пол. Ну почему Конору всегда надо привлекать ко мне внимание? Эймс мечет в нас испепеляющие взгляды, а сам начинает гудеть об очередных мертвых европейцах, которых мы проходим по учебному плану.

Едва слышно бормочу:

– Он вроде своей девушке ребенка заделал. Вот почему ему нужна работа, разве нет?

Конор изрядно оглох, так как отказывается носить затычки для ушей на своих концертах, поэтому понятия не имеет, что я только что сказал, и в ответ делает недоуменное лицо. Я качаю головой, одними губами произношу «не важно», но, если уж Конор за что-то зацепился, его не остановить.

– ЧТО? – переспрашивает друг во всю глотку.

Может, он на самом деле и не кричит, но, черт возьми, мне будто пушка в ухо грохнула, и Эймс, похоже, со мной солидарен. Учитель прерывает занятие, идет к нашим местам и наклоняется, чтобы оказаться на уровне наших глаз.

– Не хочешь поделиться с классом своими новостями, Симонсен? Они же, по-видимому, настолько интересны, что не могут подождать? – Эймс всегда говорит так, будто учился общению со студентами по дрянным ситкомам восьмидесятых.

Конор откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди, пока я молюсь, чтобы бог разверз пол и поглотил и мой стол, и меня вместе с ним. Я слишком хорошо знаю Конора, тот никогда не умолкнет лишь потому, что учитель велел…

– Не особо, сэр, – ухмыляется друг во все лицо.

Ага, я знаю Конора.

Он никогда просто так не заткнется.

Эймс закатывает глаза к потолку.

– Конор, это новый семестр. Новый год, верно? Я думал, мы договорились, что ты продержишься до 2020-го? Так, понимаю, наше соглашение вылетело у тебя из головы?

Класс смеется, отчасти потому, что знает: на самом деле Эймс и Конор симпатизируют друг другу, они так похожи, что даже жутко.

– Так, – он поворачивается ко мне, и я снова молюсь, чтобы пол меня поглотил, – что до тебя…

Я поднимаю брови и пытаюсь сымитировать поведение Конора. Наверняка выгляжу полным придурком.

Эймс качает головой:

– Зак, найди друга получше.

Класс ревет. Эймс возвращается к доске, а Конор ухмыляется. Когда шум стихает, я слышу, как Мэтт позади меня шепчет: «Ага, удачи тебе», – и хочу сдохнуть.

Выхожу из комнаты после занятий, но кто-то хватает меня за локоть. Я знаю, что это Конор, никто больше теперь меня не трогает – ни в прямом смысле, ни в переносном.

– Так ты придешь? – Он подталкивает мою руку локтем.

Кто-то кричит ему через зал, но Конор машет рукой, даже не глядя в ту сторону. Ну да, когда ты настолько крут и знаменит, что тебе все равно, кто выкрикивает твое имя.

Я поднимаю голову и стреляю в него косым взглядом.

– Куда?

Он преувеличенно вздыхает и отвечает:

– На мою репетицию, чувак, помнишь? Алло? Я ж говорил тебе в классе?

– А, точно. Не знаю. – Мы доходим до моего шкафчика, и я снимаю рюкзак, чтобы быстро поменять учебники. Конор прислоняется к соседней дверце и сверлит меня раздраженным взглядом, пока я расстегиваю молнию, открываю шкафчик и начинаю перекладывать книги.

– Ну же, мужик! – Он кладет ногу на мою сумку, поэтому мне приходится выпрямиться.

– Чувак, я на урок опоздаю. Убери свою ногу от моей сумки. – Конор начинает всерьез меня раздражать. Не умеет нормально принимать отказ.

– Просто пообещай, что придешь сегодня вечером, и я уйду. Лады? – ухмыляется он.

Я закатываю глаза.

– Не понимаю, зачем ты вообще хочешь, чтобы я пришел. Никто не хочет. В смысле, в тот единственный раз, когда я к вам приперся, все время, пока вы, ребята, не играли, Мэтт либо зыркал на меня, либо обжимался с Розой. Не особо-то весело.

– Ой, да кому какое… на хрен этого Мэтта. Не позволяй ему влиять на твою жизнь. Сам знаешь, он все еще в группе только потому, что другие парни настояли, хотя стоит признать, он бомбический гитарист. Прям реинкарнация Джими Хендрикса в теле белого подростка из пригорода…

Судя по его затуманенному взгляду, меня ждет долгий разговор о музыке вообще и его группе в частности, поэтому я перебиваю:

– Ладно, ладно. Хорошо. Но сначала мне надо отвезти Гвенни домой. У нее выдался дерьмовый день. Не дам ей трястись в автобусе. – И рассказываю ему об утренней надписи на гараже.

– Боже, Гвен видела эту мерзость? – Конор качает головой. – Ну что ж, мы оба в курсе, что твой отец ничего не сделает. – Я пожимаю плечами. С этим не поспоришь. – Значит, зайдем в магазин бытовой техники, купим немного краски. Нанесем пару слоев поверх надписи, а потом отправимся на репетицию, и ты сможешь посмотреть прослушивания.