Антон Леонтьев: Бизнес-ланч у Минотавра [litres]

Застежка одного из лифчиков застряла в пазах ящика, поэтому-то он и не задвигался до конца. Вытащив лифчик, желая аккуратно сложить его и разместить на прежнем месте, Лера вдруг увидела, что из того что-то вывалилось.

Это была небольшая коробочка.

Машинально подняв ее, девушка повертела находку в руках, а потом вдруг поняла: эта коробочка никак не могла остаться со времен мамы, вещи с тех пор перебирали и укладывали. Значит, тут, в нижнем белье мамы, кто-то что-то спрятал.

Причем, судя по всему, спрятал недавно. Место было надежное: теперь к вещам мамы никто не прикасался, и тайник был идеальный.

Раздираемая любопытством, Лера открыла коробочку и едва сдержала вздох восхищения. Там, на бархатной подушечке лежало выпуклое, соединенное с массивной золотой цепочкой, золотое же сердечко, тускло посверкивавшее тремя достаточно большими, в виде звезды, камешками: синим, красным и зеленым.

И изящной воздушной буквой «Л». Ну конечно же, «Л» как «Лера »!

Вынув украшение, Лера внимательно рассмотрела кулон и быстро поняла: никакая это не бижутерия, а настоящее золото. Выходит, и камни тоже настоящие!

Сколько же это стоило?

Поймав себя на том, что она любуется кулоном, Лера быстро положила его обратно в коробочку, спрятала ее в лифчик, уложила все в ящик комода и задвинула его.

Такого кулона у мамы не было, она точно знала, да и судя по новехенькой коробочке, это было недавнее приобретение. Вряд ли бабушка, купив нечто подобное, стала бы прятать его в нижнем белье погибшей дочери.

Выходило, купить и спрятать его мог только папа , и Лера даже знала, что это такое: подарок от отца ей к окончанию школы.

Чувствуя себя с одной стороны неловко, что, сама того не желая, выведала чужую тайну (которой, однако, оставаться тайной было не так долго), а с другой ощущая эйфорию от такого прелестного ценного подарка, Лера, улыбнувшись фотографии мамы, удалилась прочь, не забыв плотно закрыть за собой дверь родительской спальни.

Поглощая вместе с Лариской по мороженому (ну да, как и бабушкины оладушки, вряд ли уж здоровая еда, но зато такая вкусная! ), они брели по бульвару Мира, и Лера, как водится, слушала монолог Лариски. Впрочем, это ее в данный момент вполне устраивало: можно было подумать о своем.

– …А твоя-то бабулечка – голова! Ну да, завидую тебе, Лерочка! Ты в Москву рванешь, а я тут останусь…

Рванет-то она рванет, но как же Толик? Родители планировали устроить его в вуз, однако в местный. И как же они будут видеться – и как часто? На каникулах? Три раза в год?

– …И отец у тебя такой классный, Лерочка, не то, что мой отчим, эта вечно пьяная скотина! Эх, как бы я хотела, чтобы он маньяком оказался! Может, улики ему подложить, чтобы ему «вышку» за три убийства дали? Хотя вышку сейчас не дают, сейчас пожизненное заключение в какой-то спецтюрьме на Крайнем Севере.

Ну да, выходит, что с Толиком им придется расстаться – велики ли шансы того, что они, живя и учась в разных городах, она – в Москве, а Толик – здесь, смогут оставаться парой?

– …А вот хорошо бы было, чтобы этого нелюдя изловили! Увы, не мой это отчим, а я бы все отдала, чтобы он им оказался! Может, думаешь, анонимку в милицию написать?

Нет, вряд ли. И все потому, что в их городе действует этот дурацкий маньяк! Из-за этого изверга ее и отсылают в Москву раньше времени.

– …Ну нет, наверное, не получится! Но все равно жутко тут веселиться, зная, что где-то рядом этот монстр притаился. Как думаешь, это кто? Может, вот он?

Лера лениво посмотрела в направлении, указанном болтливой подругой. Та выбрала в подозреваемые какого-то неряшливого старца с клочковатой седой бородой и с бутылками в авоське.

А что, если ей не ехать в Москву, а остаться здесь? Или, наоборот, подбить Толика тоже поступать в столице, а не в родном городе?

– Так что ты думаешь, Лерочка? – вторгся в ее размышления пронзительный голос Лариски, и Лера вдруг поняла: ну да, бабушка права, это было уже не последнее лето детства, а первое лето взрослой жизни.

Но почему она, эта жизнь взрослая, такая сложная и проблемная?

– Ну да! Да! – заявила она, желая, чтобы Лариска от нее отвязалась, а та, понизив голос, произнесла:

– Ты в самом деле считаешь, что это маньяк?

Лера, усмехнувшись, проводила старика, явно безобидного, взором, проследив, как он сел в трамвай, и ответила:

– Нет! Да и староват он как-то…

– Ну, это, может, седая борода его старше делает. И вообще, мужчины в возрасте всем сто очков вперед дадут!