Антон Леонтьев - Бизнес-ланч у Минотавра [litres]

Она должна была сказать «нет», но в тысячный раз сказала «да».

Потому что тоже этого хотела?

Да, потому что тоже этого хотела!

После секса, раскинувшись на кровати и блаженно млея, Лера проводила нагого Кирилла, отправившегося в душ, взглядом и задумалась о том, что, быть может, Кирилл прав…

Любит ли она его, несмотря на все?

Взгляд ее упал на чуть выдвинутый ящик старинного комода. Размышляя о том, как ей поступить, Лера встала, подошла к нему и попыталась задвинуть – из любви к порядку.

Ящик не поддавался.

В памяти вспыхнула давнишняя сцена в родительской спальне.

Чувствуя внезапную тревогу, Лера поправила выглядывавшие из ящика носки Кирилла – а потом запустила под них руку.

И наткнулась на что-то.

Она извлекла шкатулку, в которой покоились две коробочки.

Раскрыв одну, она чуть не заплакала, увидев точную копию того кулона, который отец тогда подарил Лариске.

И которую, как она считала, он намеревался подарить ей.

Золотое сердечко с тремя искорками-камешками: красным, синим и зеленым.

И с литерой «Л».

Как «Лера».

Ну да, любит…

А во второй коробочке она обнаружила эффектное обручальное кольцо: из платины, с непомерно огромным бриллиантом: во вкусе Кирилла Белогорко.

Кольцо, как она понимала, предназначалось ей.

Вздохнув и понимая, что от судьбы не уйдешь, а Кирилл, похоже, был ее судьбой, Лера запихнула шкатулку с двумя коробочками обратно на дно ящика с носками.

Неужели все мужчины одинаковы, когда речь заходит о тайниках, и это с учетом того, что в особняке Кирилла имелся сейф и наверняка не один?

Тут ее руки нащупали на самом дне ящика папку.

Из-за приоткрытой двери ванной донесся веселый голос Кирилла:

– Лера, мне надо сейчас кое-что тебе сказать. Точнее, сделать тебе предложение, от которого ты не сумеешь отказаться.

Предложение руки и сердца?

Он говорил что-то еще, а Лера тем временем, сидя прямо на роскошном персидском ковре, судорожно листала папку, которую вытащила со дня ящика.

Пожелтевшие старые вырезки из газет ее родного города, речь в которых шла об истории скоро как двадцатипятилетней давности: о трагической смерти ее мамы , сбитой неведомым, скрывшимся с места преступления, водителем.

А далее – старое досье на ее семью, ее саму, отца и бабушку. Наконец, документы на «БМВ» пятой модели, принадлежавший отцу Кирилла. Доверенность на Кирилла на вождение этого «БМВ». И договор о продаже «БМВ», уже перекрашенного из черного в белый, в соседней области три дня спустя после гибели мамы под колесами бессовестного водителя.

Разложив на ковре перед собой документы, Лера наконец знала, кто был этим бессовестным водителем.

Кирилл.

Ну да, он сбил тогда на зеленый свет для пешеходов на «зебре» на улице Космонавтов ее маму и трусливо удрал с места преступления – с места убийства , не подумав оказать ей помощь, хотя если бы сделал это, то маму, не исключено, можно было бы спасти. Он и его папаша, ныне покойный, приложили усилия, чтоб замять благодаря своим связям дело и оперативно избавиться от «БВМ», ставшего орудием убийства.

И Кирилл собирал сведения о семье убитой им женщины – чтобы позднее, якобы случайно, познакомиться с ней, с Лерой, ее дочкой.

И все эти годы Кирилл хранил эту ужасную тайну, спал с ней, сделался отцом ее дочери, снова спал с ней, намеревался даже сделать ей предложение.

Зная, что убил ее маму.

Так же, как отец самого Кирилла убил отца и бабушку.

– Так вот, ты наверняка задаешься вопросом, что это за предложение, от которого ты не сумеешь отказаться, Лера, и…

Абсолютно нагой, Кирилл вышел из ванной – и его взгляд упал на Леру, медитировавшую над разбросанными по ковру бумагами.

Лера подняла на него глаза – и, заметив взгляд Кирилла, удостоверилась, что он виновен.

В убийстве ее мамы.

– Лерочка, позволь мне все объяснить! Это все не так, как ты думаешь. Я просто пытался распутать эту старую историю, которая, как я знаю, угнетает тебя…

Она ни разу не говорила с ним о смерти мамы – ни разу!

Он попытался обнять ее, но Лера оттолкнула Кирилла, причем с такой силой, что он, атлетического телосложения мужчина, отлетел к кровати.

Четкими движениями одеваясь, Лера говорила, как будто стегала кнутом:

– Между нами все конечно. Навсегда. Феденька сегодня же все узнает. Вы, господа Белогорко, младшие братья дьявола, вы убили всю нашу семью. Я сделаю так, чтобы Феденька никогда и ни при каких обстоятельствах больше не захотела общаться с тобой, ты уж поверь.