Надежда Волгина - Колдун

Моим эмоциям нужно было выплеснуться, чтобы не лопнула моя душа. Вот я и выбрасывала их в пространство, толком даже не осознавая, что говорю или делаю. Но я слышала свой голос, и звучал он очень звонко.

Не знаю, сколько прошло времени. Мне никто не мешал, не заставлял остановиться или замолчать. Я сделала это сама, просто потому что устала. И только тогда открыла глаза, чтобы заметить Вуда.

Он стоял все там же, и взгляд его был прикован ко мне. И его глаза… они горели страстью – дикой и неприкрытой. Вот тогда я вспомнила, что пляшу перед ним голой, но прикрываться уже не имело смысла – думаю, за время ритуально-дикого танца он успел отлично меня рассмотреть. И не только рассмотреть, но и страстно захотеть. А еще нам разрешили это духи!

Молча, двигаясь по-кошачьи хищно и грациозно, Колдун приблизился ко мне. Я ожидала, что он подхватит меня на руки и потащит в спальню, как в прошлый раз, но случилось невероятное – губы Вуда прижались к моим губам, а голова моя оказалась в теске его рук, пальцы которых сразу же зарылись в мои волосы.

Ого! Кто умеет так целовать, должен и в постели быть богом!

Ни разу меня еще ТАК не целовали. В теории о поцелуях я знала все еще со школы. Классе в восьмом, помнится, я даже читала статью о поцелуях и запомнила из нее, что существует не меньше пятидесяти видов оных. Воздушный поцелуй, поцелуй руки, ласки рта, однако… Русский поцелуй, ну это когда троекратно и в щеку. Есть даже поцелуй в глаза – пик так называемой нежности. А есть еще японский поцелуй, представляете! Очень скромный, до целомудрия. Мимолетное касание губ партнера, когда никто не видит…

Но ни один из этих поцелуев не подходил к тому, что вытворяли с моими губы Вуда. Разве что, французский. Мне даже на миг показалось, что целуются наши души, как будто еще не закончилась встреча с духами.

Если уж быть до конца честной, то я вообще не любила целоваться с языком. Делала это и не раз. Целующих меня тоже насчитывалось эдак с пяток человек. Но не с одним из них мне не было… чтобы ах! А с Вудом я потеряла голову. Сразу и бесповоротно. И его язык был в моем рту так, словно только там и мог находиться. Я его даже перепутала со своим в какой-то момент. А когда губы Колдуна оторвались от моих, я только и могла, что выдохнуть:

– Ну, ничего себе! – и во все глаза смотрела на него.

Он смотрел на меня так, сохраняя молчание, что от одного его взгляда я возбуждалась. Если бы и так не стояла перед ним голой, то сказала бы, что взглядом Вуд меня раздевает. А еще я вдруг с ужасом осознала, что хочу его. К черту науку любви и теорию! Сейчас я хотела этого мужчину, как не хотела никого никогда раньше! И он понял это по моим глазам.

Уже традиционно Вуд подхватил меня на руки и внес в спальню. А вот дальше повел себя непредсказуемо. Бережно опустив меня на кровать, будто я стала вдруг хрустальной и очень хрупкой, он разжег лампу на полную яркость и установил на тумбочке в изголовье.

– Ты настолько красива, что я хочу увидеть тебя всю, – тихо проговорил, скользя взглядом по моей груди и животу и рождая даже не порхание, а завихрения бабочек в моем животе.

– Смотри! – храбро и со знанием дела разрешила я, хоть в душе и ужасно трусила. А еще я чувствовала, что мне предстоит испытать что-то необычное.

Вуд взялся за завязки на моих домашних штанах, и я зажмурилась. Не от страха или еще чего-то подобного, а от желания, что переполняло меня. Именно его Вуд и читал в моих глазах, и за эту неприкрытость я испытывала стыд.

Он медленно стягивал с меня штаны, скользя ладонями по обнажающимся участкам кожи. Не сомневалась, что при этом он еще и рассматривает меня вволю. Мне же хотелось ощутить его внутри себя – впервые за всю мою жизнь настолько сильно я пожелала не просто секса, а даже немного грубоватого секса. А ведь всегда раньше я мечтала о любовных играх, что предшествуют самому акту, считая последнее чем-то неизбежным и завершением всему остальному.

Губы Вуда обожгли кожу, и я вздрогнула, открыла глаза. Он целовал мой живот и не переставал гладить горячими ладонями ноги. Руки сами потянулись к его голове, и пальцы коснулись жесткого и одновременно шелковистого ежика волос. Вуд замер на секунду, а потом посмотрел на меня.

– Тебе нравится? – только и спросил он. Мое же лицо опалило жаром. И сил хватило только на то чтобы кивнуть, в то время как руки мои не переставали зарываться в короткие волосы на его голове. – А так? – подтянулся он чуть вверх и накрыл губами сосок.