Ольга Карпович - Очаровательная мстительница

Ее друг, мальчишка-ровесник, уже и сейчас смотрел на нее завороженно, с легкой щемящей грустью во взгляде, будто бы каким-то внутренним чутьем понимал, что эта девушка будет кружить головы многим и вряд ли их детская дружба позволяет рассчитывать на глубокую связь в будущем.

Подростки только что закончили кататься на роликах и теперь сидели на скамейке, переобуваясь. Девочка застегнула сандалии, забросила коньки в рюкзак и поднялась со скамейки.

– Артур, ну что ты молчишь? – нетерпеливо дернула его за рукав девочка.

– Так… – отозвался мальчик, тоже вставая и вешая рюкзак на спину. – Слушаю тебя, смотрю по сторонам… День такой солнечный. Люблю Лондон весной…

– Тьфу ты, – поморщилась девочка, раздосадованная его созерцательным настроением. – Никакого толка от тебя, юный лорд Кэмпбелл. Смотри, а у меня айфон новый.

Девочка вытащила из кармана новенький телефон и продемонстрировала его приятелю. Они остановились, разглядывая аппарат и тыкая пальцами в экран, и потому не заметили, как от толстого старого вяза отделилась странная фигура и направилась к ним.

– Здравствуй, Мэри, – произнес незнакомец на очень плохом английском.

Девочка вскинула голову и окинула его внимательным взглядом. Вроде бы старик – фигура тощая, сутулая, лицо совсем сморщенное, худое, изборожденное морщинами. Но из морщин глядят молодые, хитрые, лисьи какие-то глаза, заставляя предположить, что лет этому типу не так уж много, просто жизнь его хорошенько помотала.

– Не говори с ним. Это какой-то мошенник, – забормотал Артур и за руку потащил ее в сторону.

Но живое любопытство Мэри, побуждавшее ее тянуться ко всему непонятному и не отступать, пока не докопается до правды, уже одержало над ней верх. Девочка высвободилась и открыто взглянула на старика. Акцент его показался ей знакомым, и она, решив прощупать почву, обратилась сразу по-русски:

– Здравствуйте!

И не ошиблась. Тот явно обрадовался, заулыбался, от чего морщин на лице стало еще больше.

– Ты по-русски говоришь, детка! Какая молодец, не забываешь родной язык.

– Я бы не сказала, что он мне такой уж родной, – возразила Мэри. – Я с рождения говорила по-английски. Но у меня в роду были русские, и культура этой страны меня интересует. А вы, собственно, кто?

– Называй меня, ну, скажем, дядя Витя, – отозвался старик.

Он оправил рукава джемпера, но Мэри успела заметить, что руки незнакомца густо испещрены татуировками.

– Ты говоришь, в роду были русские. Это не совсем так, детка. Русской была твоя мать. А я – ее старинный друг. Приехал сюда, в Англию, к сыну. Сын у меня тут учился, понимаешь? На доктора, медицинский факультет окончил. Как я когда-то хотел. У меня не вышло, а у него получилось. Врач теперь, в частной клинике работает, людей лечит. А я его много лет не видел, он меня почти и не знает. А все же письмо прислал. Как только я осво… Ну, как только возможность появилась, написал: «Приезжай в гости, повидаемся». Вот и решил я заодно тебя навестить, узнать, как дела у дочки моей Оленьки.

– Подождите, – заморгала Мэри от обилия свалившейся на нее информации. – Какой дядя Витя? Какая русская мать? Я ничего этого не знаю…

– Мэри, я сейчас в полицию позвоню. Пошли отсюда, я тебя умоляю, – продолжал шептать ей Артур.

Но Мэри шикнула на него и указала «дяде Вите» на скамейку, отделенную от аллеи полосой пышных цветущих кустов.

– Пойдемте вон туда, сядем. И вы мне все расскажете.

Рассказ Виктора – в конце концов он согласился, чтобы она называла его так, потому что «Витя» выговорить девочке, чей родной язык был английский, оказалось сложно, – потряс Мэри. Ничего из того, что он говорил, не было ей известно. Девочка росла со строгой бабушкой-гречанкой, которая, не чая души в единственной внучке, тем не менее жесткой рукой пыталась привить ей манеры и правила поведения. И почему-то сразу пресекала расспросы о матери. Мэри известно было только, что та происходила из Восточной Европы и рано умерла. На этом все. По словам же Виктора выходило, что его мать была чуть ли не «Крестным отцом» – этот старый фильм бабуля заставила ее посмотреть в рамках культурного развития.

Фараонша… Дочь Фараона… Все это отдавало каким-то фильмом о мафии. Но почему-то Мэри верила тому, что говорил этот старик с лисьими глазами.

– Твой дед, отец Ольги, был знаменитым на всю Москву киллером, – говорил Виктор. – А потом его вместе с женой убили, прямо у маленькой Оли на глазах. И единственное, что ей осталось на память от семьи, – это кукла, которую мать успела подарить.