Ну да, конечно, как она сразу не поняла – тиара. И так красиво преподнесена. Любая девушка растаяла бы от такого.
– Спасибо, маркиз, – Сандрин нарочито отстранение кивнула. Да, ей понравилось украшение. И то, что Анри Лекавалье имел в виду, когда назвал причину такого подарка. Но поддаваться его чарам она не намерена.
А маркиз, словно не замечая ее поведения, глубоким вкрадчивым голосом продолжал:
– Скажите мне еще… почему вы удивлены тем, что наряд вам впору? У меня на озере было достаточно времени, чтобы все разглядеть. Или вы забыли о нашей первой встрече?
В одно мгновение перед Сандрин промелькнули все минуты их столкновения.
– Нет, почему же, помню, – настороженного ответила она, догадываясь, к чему может привести поведение маркиза.
– А когда вы вошли в мой дом, я сразу понял, что это вы – та, кого я увидел тогда, – продолжал маркиз. – Вы очень запоминающаяся девушка, Сандрин.
Последние слова маркиз прошептал ей почти на ухо. Сандрин не отшатнулась и в этот раз, чем несказанно поразила маркиза. Но, несмотря на удивление, он все продолжал и продолжал говорить, а его дыхание касалось ее щеки. И это было и щекотно, и приятно одновременно:
– Тогда, помните, вы были не совсем одеты… Этих минут мне хватило, чтобы рассмотреть все необходимое. К тому же, о некоторых женских особенностях я неплохо осведомлен. И у меня хорошая память, Сандрин. Но не будем пока об этом. У вас еще будет шанс в этом убедиться. Возможно, даже сегодня ночью.
Сандрин зарделась. Только не от смущения, как подумал маркиз. Она была возмущена его словами. Да как он только посмел говорить ей такое! Ведь видно же, что он совсем не любит ее.
Она знала эту свою особенность: ее щеки всегда покрывались румянцем, когда она гневалась. И иногда даже специально вызывала чувство возмущения к собеседнику, чтобы покраснеть в нужный момент. Вот и сейчас это оказалось как нельзя кстати. Маркиз подумал, что она смутилась от его слов.
Но, к удивлению девушки, он не стал продолжать этот разговор и даже чуть отстранился.
– Простите меня, Сандрин. Я смутил вас. Мне нужно было подумать о том, что я говорю. Не бойтесь, я не собираюсь нападать на вас прямо в карете. Я долго ждал и несколько часов ничего уже не решат.
Ах, вот как! Тогда зачем, позвольте узнать, он являлся к ней ночью? Но об этом девушка решила не спрашивать. Пусть думает, что она крепко спала.
– Я понимаю, маркиз, что теперь вы – мой муж. А это значит – я полностью в вашей власти, – смиренно произнесла Сандрин. – Но все же полагаюсь на ваше благоразумие. Мне хотелось бы надеяться, что вашего воспитания будет достаточно, чтобы соответствовать нормам поведения, принятым в обществе. И, насколько я знаю, они предписывают супругам отводить под любовные утехи только ночные часы. И только за закрытыми дверями. А сейчас еще только середина дня. Да и дверь кареты может в любой момент открыться.
Маркиз Лекавалье рассмеялся.
– Еще никто не указывал мне мое место таким способом. Но я рад, что вы стали прежней. Вчера вы были сама не своя. Да и сегодняшнее утро ничего не изменило. Не думал, что обряд венчания и подготовка к нему так подействует на вас. Даже ночью приходил удостовериться, что все в порядке.
Ну да, конечно. Так она ему и поверила. Возможно, сегодня ночью его целью действительно не были любовные утехи. Но уж точно приходил он не из-за беспокойства за нее. Скорее уж, удостовериться, что она не сбежала из его сетей – это да. На это он способен. Но вслух она озвучила не свои мысли, а совсем иное:
– Хорошо, что вы правильно поняли меня, маркиз.
– Анри. Называйте меня Анри. Теперь, когда мы стали мужем и женой, это не будет идти вразрез с вашими убеждениями.
– Что вы! – притворно изумилась Сандрин. – Теперь я тем более не могу позволить себе такую вольность. К мужу нужно относиться с должным уважением.
– С каждой минутой вы удивляете меня все больше и больше. И мне это нравится… – Анри опять наклонился к ее уху. – С нетерпением жду того времени, когда, по вашему мнению, супругам должно проводить время вместе за закрытыми дверями. В этом я уступлю вам. Хотя, по моему мнению, вам не стоит волноваться и здесь. Дверь кареты не откроется без моего разрешения. Так уж заведено. Все мои кучера обучены стучаться.
«Оно и понятно, – подумала, Сандрин, – с таким-то образом жизни и количеством женщин!» Но вслух ничего не сказала. Только застенчиво улыбнулась.
В этот момент карета, поколесив по городку, наконец добралась до поместья.
Читать дальше