Владимир Гурвич: Тигр спускается в долину

– Но потом же все наладилось?

– Этот Линдман снова стал рассылать письма, в которых сообщал, что произошла досадная ошибка и что завод – абсолютно честный партнер. Продукция снова пошла за рубеж, да только дело было сделано, кабальный договор подписан.

– Но при чем тут смерть Плескачевского?

– Этот директор лютой ненавистью ненавидит и братьев Чернец, и Линдмана и всю эту достойную кампанию. И мечтает освободиться от них. Мы сообщили об этом Михаилу Ильичу, и он предложил в качестве первого шага перевести свои финансовые потоки из их банка в банк «Олимп». Директор согласился. Но затем произошло то, о чем вы хорошо знаете. И вам предстоит сделать то, что не успел сделать Плескачевский. Вот только будет это гораздо труднее. Директор боится повторить его судьбу. Понять его можно. но нас такая позицию не устраивает. Если удастся вырвать завод из лап Чернецов, то это будет первым серьезным ударом по их могуществу.

– И тоже повторить судьбу Плескачевского?

– Для того мы и пригласили вас, чтобы этого не произошло. Но ведь если не наносить удары, то не выиграть поединок.

– Тайно подкладывать хворост под котел другого, – усмехнулся я.

– Вы прочитали эту книгу? – живо спросил вице-губернатор.

– И очень внимательно. Пожалуй, такого интересного чтения я не припомню. Теперь я представляю, откуда этот Приоров черпает свою неисчерпаемую мудрость. То, что они сотворили с заводом, точно соответствует стратагеме: заманить на крышу и убрать лестницу.

– Именно так и есть. И ваша задача спустить эту лестницу. Но при это не свалиться с нее самому. Я очень на это надеюсь. Все дни после нашего первого разговора я думал о том, как обеспечить вашу безопасность. Мы готовы ради этого нанять охранников.

Я покачал головой.

– Чем ближе человек находится от другого человека, тем легче ему его убить. Я буду опасаться приставленных ко мне охранников больше, чем наемных убийц. Мы имеем дело с чересчур хитрым врагом. Поэтому в данной ситуации о своей безопасности я позабочусь сам.

– Что ж, в этом есть своя логика, – после некоторого раздумья согласился Гориславцев. – И все же, если с вами что-то случится, я себе этого не прощу. Наверное, этот разговор не слишком приятный, но мы с вами мужчины и нам лучше говорить обо всем прямо. Мы обдумывали, каким же образом предоставить вам с нашей стороны хоть какие-то гарантии. И хочу вам сообщить, что ваша жизнь застрахована на один миллион доллар. Если с вами что-то случится, их получат ваши дети.

– Таким образом мне нечего бояться, – усмехнулся я, – они не останутся без кормильца. А что еще должно волновать настоящего мужчину? Все остальное уже не имеет такого значения.

В самом деле, подумал я, возвращаясь из недавнего прошлого в сегодняшний день, пора начинать работу. Я встал подошел к окну, посмотрел на улицу. Внизу шла обычная повседневная жизнь: проносились машины, шли люди. И никто из них не знает, что начинается битва за этот город, за весь огромный край, в котором живут несколько миллионов человек, которые создают своими руками несметные богатства. Но кому они будет принадлежать: кучке негодяев, захвативших здесь безраздельную власть и скупившие все на корню или всем жителям, которые получают за свой труд лишь жалкие крохи?

Я вернулся на свое место и надавил на кнопку селектора. Секретарша отозвалась немедленно. Мне показалось, что ее голос слегка дрожал. Она волнуется, она же не знает, как будет вести себя новый ее начальник. А вдруг он захочет привести свою протеже? Надо ее успокоить.

Секретарша средних лет, но несмотря на это все еще приятная женщина стояла передо мной и напряженно ждала моих указаний.

– Татьяна Сергеевна, – как можно мягче проговорил я, – есть ли бумаги, срочно требующие моей визы?

– Целая гора, – позволила себе она улыбнуться.

Дабы окончательно ее успокоить, я тоже улыбнулся в ответ и увидел, что правильно выбрал с ней линию поведения; напряжение внутри нее явно ослабло.

– Хорошо, несите все бумаги и пригласите мне старшего вице-президента.

Перед тем, как прийти в банк, я проделал некоторую предварительную работу и, пользуясь старыми связями, собрал немного информации на ближайших своих сотрудников. И среди них наибольший интерес вызвал у меня мой первый заместитель Леонид Валерьянович Облонский. О нем все дружно говорили, как о восходящей звезде краевого финансового мира, как о человеке, получившим не только блестящее образование, в том числе и за границей, но действительно обладающим прекрасными аналитическими способностями. И признаться честно, эти сведения не слишком вдохновили меня. Не потому, что я опасался конкуренции, а потому, что имея рядом с собой столь блестящую личность, я не представлял, на чьем игровом поле она будет играть. Тем более со слов Гориславцева я знал, что Облонский не был посвящен в тайную часть деятельности бывшего руководителя банка. И мне было предоставлено право самому решать знакомить ли ли его с этой стороной моей миссии или нет.