Максим Никонов - Лекало жизни

– За мной – выпивка. – Иногда они выпивали здесь же, в баре при отеле. Джиму, как служащему отеля, полагалась скидка, почему же не воспользоваться такой оказией?

– Сегодня не получится – корпоративная вечеринка.

– Тогда на следующей неделе. – Джим помахал рукой, отгоняя дым, и отвернулся в сторону улицы, глядя на мелкую сетку дождя. По тротуару на другой стороне шла девушка с вызывающе открытыми для такой погоды ногами. – Челси, проститутка, – пояснил Джим. – Пятьсот долларов за ночь. Хорошая девушка.

В силу своей профессии Джимми знал всех, кто работал в округе. «Хорошая девушка» в его понимании, скорее всего, означало, что проститутка оставляла щедрые чаевые, когда работа приводила ее в отель.

Они докурили, потом пожали друг другу руки. Джим достал из кармана пиджака пластиковую карточку, запихнул ее в щель электронного устройства рядом с дверью, замок щелкнул, Джим кивнул на прощание и исчез за медленно, автоматически закрывающейся металлической дверью бокового входа в отель.

Влад познакомился с Джимом в сигарном магазине. Потом они перебрались курить из задымленного магазинчика сюда, на тихую улицу, под навес над запасным выходом из отеля. Тогда, при первой их встрече, Джим тоже помог обрезать сигару и освободить ее от целлофана. Дело в том, что у Влада нормально работала только одна рука. Левая была сухая.

В офисе было тепло. Недовольный перепадом температур, нос противно зашмыгал. Влад освободил его от лишней влаги и организовал себе самый большой стакан горячего кофе. Офис пустовал, в зале тоже было немноголюдно – наступило обеденное время. Голова была легкой и немного кружилась от сигары. Влад посидел пару минут перед монитором, читая документ, сочиняемый о «заказанном» клиенте, потом отправил текст на принтер, который загудел, разогреваясь. Влад поправил стопочку листов, уже лежащих в лотке: кто-то – Сэм или Жаклин – распечатал, но еще не забрал. Ожидая свой отчет, он погрузился в чтение этих распечаток, потом вернулся к своему компьютеру. На этот раз только что вылезшие из принтера листочки его собственного отчета сиротливо остались лежать в поддоне.

Вернулась Жаклин, потом Сэм, а он все сидел, сперва разглядывая буковки и циферки в компьютере, потом принялся за изучение расположения ламп на потолке. Что-то не укладывалось в его голове. Взяв чужой отчет, он подошел к столу Сэма:

– Сэм! Кто готовил эти данные?

Сэм посмотрел на листы в руке Влада.

– Я и Жаклин. Что случилось?

Это означало, что аналитическую работу сделала Жаклин, а оформительскую – Сэм.

– Когда сдавать отчет?

– Говори нормально, что случилось?

– Когда отчет?

– Сегодня в четыре – черновой, завтра – окончательный.

– Хорошо. Пойдем поговорим.

Разговор они вели на русском. Влад вышел, Сэм с недоумением посмотрел на его спину и вылез из-за стола. Беседа продолжилась в противоположном конце зала.

Компания была небольшой, человек пятьдесят, и занимала пол-этажа одного из многочисленных небоскребов в самом центре города. Главный зал представлял собой четыре ряда столов с компьютерами. По левую сторону вдоль стены находился пожарный выход, шкафы для одежды, туалеты, кухня с холодильником, кофемашиной и микроволновой печью. Здесь же расположилась вечно закрытая комната с замысловатым компьютерным оборудованием, в которой сидели ребята, называющие себя системщиками и администраторами. В комнате были установлены усиленные кондиционирование и вентиляция, и здесь, несмотря на строжайший запрет, покуривали, а иногда, по слухам, даже выпивали. Свободное место вдоль стен между дверьми занимали запертые металлические шкафы с документами.

Справа, за стеной, находились лифты. На самом первом этаже здания их было десять, по пять с каждой стороны, но на этом этаже останавливались только два. За лифтами расположилась другая компания, с тяжелыми дверями со звонком и телефоном возле входа. Еще два лифта были отданы в распоряжение этой компании – ее офисы находились на разных этажах. Остальные кабины лифта на этом этаже не останавливались – они шли наверх, на двадцатые и тридцатые этажи, без остановки. Компания располагалась на шестом.

По обе стороны общего зала находились офисы за стеклянными стенками и стеклянными же дверями. В той части, где сидел Влад, таких офисов было три. Самый дальний от лифта, угловой, с окнами на две стороны, занимал Роберт Грант – президент и первый человек компании. Он сидел за стеклянной перегородкой, как и все другие, отличие было только в наличии жалюзи, отделяющих босса от мира компании. Жалюзи были по обыкновению опущены. Другой угловой офис, ближе к невидимым отсюда лифтам, занимали бухгалтерия и отдел кадров в лице двух дам неопределенного возраста, по одной представительнице от каждого из этих жизненно важных отделов. Обе дамы были польками. Звали их, соответственно, по-польски: Барбара и Крыся. Барбара была невысокой женщиной крысиной наружности, с вечно непричесанными волосами, в очках на длинном остром носу, который она везде совала. Она отвечала за кадры и за связь с адвокатом, обслуживающим компанию. Крыся была полной ее противоположностью – большая, как викинг, и застенчивая, как ребенок. Когда они появлялись вместе в общественных местах, Барбара обычно шла впереди, раздвигая своим острым носом, как бушпритом, волны человеческих тел. За ней следовала Крыся, прикрывая тылы польского тандема своей широкой кормой.