София Чайка: Разрисую красками любовь

Сорвалась с места и направилась к двери, чувствуя за спиной заинтересованные взгляды. Макар догнал ее уже на улице и зашагал рядом.

– Пойми, мне нужно убраться из этого курятника, только и всего. Я доведу тебя до ворот – или куда скажешь – и уйду.

Она остановилась, как вкопанная. Оказывается, он даже не хотел ее поцеловать! То есть проводить. Ему просто нужна отмазка, чтобы уйти с дискотеки. Для чего-то. Или ради кого-то.

Арина стояла перед красивым парнем, который ждал ее ответа, словно манны небесной, и думала: понимает ли он, что только что ее обидел? Сильно.

Вдруг захотелось плакать. Она так давно не лила слезы. Уже несколько лет.

Девушка заставила себя сдержаться и размышлять здраво.

Если разобраться, Макар однозначно не считает ее взрослой. Она и сама себя так не воспринимает. Не воспринимала. До сегодняшнего дня.

Ступор постепенно сменился спокойствием. Сквозь пелену слез она наконец-то смогла разглядеть Макара. Он все еще ждал.

Что, если для него все это – действительно важно?

Арина отвернулась и тихонько шмыгнула носом. Решила, что так даже лучше. Ей вовсе не нужны все эти переживания, ссоры с подружкой и сплетни. А еще ненависть бабушки Макара. Та и так не слишком жалует ученицу Горенко.

– Я покажу дорогу.

Она шла на полшага впереди. Макар слегка поддерживал ее под руку, а когда школа исчезла из поля зрения, отпустил.

– Вон там – мой дом.

Арина показала на крышу в пятидесяти метрах от моста через маленькую речушку, на котором они остановились.

– Почти соседи.

– С твоей бабушкой.

– Да, конечно.

Они стояли друг против друга, и молчали. Арина не могла понять, почему парень не уходит, а что думал Макар, одному Богу известно.

– Мне пора.

Арина направилась домой. Почему-то ей казалось, что парень смотрит ей вслед. Девушка не выдержала и обернулась.

Макар переминался с ноги на ногу, засунув руки в карманы. Затем поднял одну, прощаясь.

Он даже не поинтересовался, как ее зовут.

Ветер забросил занавеску на букет из махровых цинний. Арина вернула кружевную ткань на место и поправила яркие розовые головки. Посмотрела в окно, придерживая ладонью страницу книги. Сегодня даже любимое «Дамское счастье» [4] Роман Эмиля Золя (1882), входящий в состав его знаменитой серии «Ругон-Маккары». не помогало отвлечься от воспоминаний о прошедшем вечере.

Пятнадцать минут назад старые настенные часы пробили пять раз, а Клара до сих пор не появлялась. Значит, обиделась.

Арина вздохнула. Она не чувствовала себя виноватой в том, что вчера Макар пригласил ее, а не Клару, особенно после того, как тот признался в истинной причине своего поступка. Более того, девушка решила больше не появляться в тех местах, где могла бы с ним встретиться. Что-то подсказывало ей, что так спокойнее.

Утром, как обычно, она вынесла в сад мольберт, но сделала всего несколько мазков. Ее постоянно что-то отвлекало – жужжащие пчелы, ветер, бросавший на холст первые пожелтевшие листья, мельтешащие блики. Некоторое время она раздраженно смешивала краски, а затем все сложила и вернулась в дом. Налепила вареников и засунула в холодильник. Решила, что сварит их, когда домой вернется дедушка. Еще утром он отправился к почтовому отделению у маленького сквера, где собирались любители шахмат. Этой традиции дед не изменял уже много лет.

Ираида Силантьевна не появлялась. Наверное, возилась с маленькими внуками, которых привозила на выходные ее дочь. Заходил Олег Ковалев. Поздоровался, обвел традиционно хмурым взглядом комнату – наверное, искал Клару, поинтересовался, не нужно ли чего, и ушел. Тогда Арина достала любимую книгу. Впервые за пять лет тишина угнетала девушку.

Хоть бы кто-то пришел!

Арина могла бы сама отправиться к подруге и рассказать ей о том, что вчера произошло. Точнее – не произошло. Она не сомневалась, что Клару обрадуют подобные вести. Только что-то останавливало ее. Возможно, чувство собственного достоинства? По справедливости, Кларе не на кого кивать. Именно она едва не силой заставила подругу идти на злополучную дискотеку.

Что с того, что Арину пригласил на танец самый красивый парень в зале? То, о чем девушка старалась не думать, ей продемонстрировали весьма наглядно. Она никому не нравится, и может быть лишь поводом, чтобы скрыться от любопытных глаз. Это умозаключение не стало для нее прозрением – лишь неприятной действительностью. Арина пообещала себе, что ноги ее больше не будет на дискотеке.