Екатерина Дронова - Крик Иволги

– Что-то не так? – с опаской переспросил я.

– Нет…

– Ваш заказ, – официант возник так неожиданно, что я подпрыгнул на стульчике. Девушка залилась смехом. Я украдкой взглянул на нее. От прежнего выражения лица не осталось и следа. На меня, улыбаясь, смотрела моя маленькая девочка. Чуть приподнят нос, слегка раскосые, смеющиеся зеленые глаза. Пухлый, совсем по-детски приоткрытый рот. Тревога отступила.

– Ну вот, я уже наелась, – она надула губки и откинулась на спинку стульчика.

– Но ты съела всего пару кусочков. А… Ата, – я силой выдавил это имя из себя. Звук повис в воздухе. Тревожное чувство вернулось на долю секунды и исчезло.

– Нет, нет. Лучше еще вина, – она махнула официанту, указывая на пустой бокал.

Тени от свечей игрались с ее лицом, сползая то вверх, к самому лбу, то стекая вниз, к едва заметной ямочке на подбородке. Было что-то мистическое в ее облике. Что-то древнее, дикое, необузданное. Светлые волосы казались теперь слегка рыжими. Глаза в полумраке были темнее обычного. Насыщенно зеленые, почти черные. Если бы кто-то в этот момент сказал мне, что Ата – русалка или лесная нимфа, я, несомненно, поверил бы – так сказочно она выглядела в этот момент.

– У меня идея, – почему-то шепотом сказала она.

– Да? – я нагнулся к ней.

– Доедай скорее, и пойдем на ту сторону озера. Возможно, мы сможем искупаться там.

– Категорически нет! На улице холодно, и ночью купаться опасно.

– Ой, какой же ты зануда! Если мы замерзнем, мы быстро вернемся в машину. Официант, – крикнула она, – счет, пожалуйста.

Она почти бежала, я неохотно плелся за ней, причитая о безумстве ее идеи. Чем больше я возмущался, тем больше разгоралось ее желание. Мы достигли средины озера. Вдалеке остались огни ресторана. Лунный свет плыл по водной глади. Она глубоко вздохнула, и спехом начала снимать с себя всю одежду.

– Что ты делаешь, сумасшедшая? – я было кинулся к ней, но она проворно отскочила от меня, громко взвизгнув.

– Скай, ну же! Раздевайся! Не будь таким занудой.

Она припустилась бежать, остановившись у самой воды. При лунном свете она выглядела нереальной. Как будто сотканной из света. Поразмыслив пару секунд, она кинулась в воду, нырнув с головой. Я стоял и глупо смотрел, как ее прекрасная, белокурая головка исчезла в темной воде. Секунда, другая… ну почему же она не выныривает? Может что-то случилось? Определенно что-то случилось. Не помня себя, я разделся и бросился в воду. И в этот самый момент она вынырнула.

– Я волновался, черт возьми! – я начал плыть к ней.

– Из-за чего? – она с недоумением взглянула на меня.

– Я… Я думал, что-то случилось! Ну же, выходи, Ата! Это не шутки.

Она подплыла ко мне и обхватила меня ногами.

Почему-то вода была не холодной. Или от волнения я не чувствовал холод. Я крепко прижал ее к себе. Я чувствовал свое учащенное сердцебиение.

– О, дорогой! Это так трогательно, – она провела мокрой рукой по моему лицу, – Ты волновался за меня. Но ведь я нырнула всего-то на пару секунд.

– Пару секунд? Это не была пара секунд, Ата! Ты не выныривала минуту! Я ведь не сошел с ума.

– С чего это ты так уверен? – она начала плавать вокруг меня, то и дело отталкиваясь от меня ногами и плескаясь, как настоящая русалка. – Мы все немного сумасшедшие. Кто-то это знает, а кто-то, как ты, продолжает отрицать этот факт. Ведь жизнь по правилам еще никого не спасла от безумия, Скай. А даже, наоборот, усугубила его. Если признаться себе самому, что ты немного сумасшедший, жить станет легче, веселее. Смотри, мы плаваем среди ночи в озере, мы говорим о странных вещах. Любой, посмотрев на нас, скажет: смотри, безумцы! Но мы-то знаем, что мы свободны, а безумен тот, кто заковал сам себя в рамки.

На этих словах она снова нырнула, и вынырнула прямо рядом со мной. Я ощущал ее дыхание, ее нагое тело вблизи меня.

– Хочу тебя… – прошептала она и начала стаскивать с меня белье, которое я, впопыхах, забыл снять.

Я крепко обхватил ее талию руками.

– Я тоже… Тоже хочу тебя, моя девочка.

К машине мы почти бежали. В мокрых вещах стало действительно холодно.

– Скорее, скорее, – подгоняла меня Ата, радостно подпрыгивая. Я тоже чувствовал себя ребенком. Мне хотелось хохотать что есть силы. Все тело захлестнуло радостное возбуждение. Как будто в канун Рождества.

В машине я включил печку, чтобы мы немного согрелись. Ата стучала зубами. Я пытался согреть ее, растирая ладонями спину.

– Заболеешь еще!

– Тогда ты будешь меня лечить чаем, медом и поцелуями.